Чучулюкины сны

Однажды семилетний мальчик Миша гулял со своей мамой в городском парке. Устав бродить по аллеям, они присели отдохнуть на широкую скамью.

— Маменька, это кто? — спросил Миша, указывая рукой на необычного вида маленького зверька, сидевшего по ту сторону дорожки и с любопытством смотревшего на Мишу и его маменьку.

— Это Чучулюка, молодая шиншилла,— ответила маменька.— Не бойся её. Иногда за страшным видом скрывается доброта души и сердца.

— Разве так бывает? — удивился мальчик.

— А ты спроси у неё,— посоветовала маменька.

Миша подбежал к Чучулюке и попросил её рассказать о своей душе и добром сердце. Но зверюшка посмотрела на мальчика круглыми глазёнками и, покачав головой, юркнула в высокую траву.

— Вот видишь! — пожаловался Миша маменьке.— Она со мной даже разговаривать не захотела. А ты говорила, что Чучулюка добрая.

— Не огорчайся,— сказала маменька и погладила Мишу по голове.— Чучулюка тебя поняла и ночью подарит тебе свой сон.

Мальчик недоверчиво посмотрел на свою маменьку, но спорить не стал. Он решил дождаться ночи, чтобы проверить, может ли такое быть.

Но оказалось, что может. Несколько ночей подряд к Мише приходили Чучулюкины сны, которые наутро он пересказывал маменьке, а та улыбалась и гладила сына по голове. Потом она садилась за стол и записывала в толстую тетрадь всё, о чём ей рассказывал Миша.

 

 

Сон первый — о слезах радости

 

Первый день знакомства с другом выдался пасмурным, поэтому Чучулюка сидела под кустом акации и печалилась о том, какая она одинокая, бездомная и некрасивая. Так бы, вздыхая, и просидела она до вечера, пока не сморил сон, если бы не услышала за спиной стрекотание кузнечика. Чучулюка обернулась и увидела незнакомое ей насекомое зеленовато-коричневой окраски.

«Неужели есть кто-то страшнее меня?» — подумала она, внимательно разглядывая незнакомого гостя.

— Ты кто? — спросила она, когда пришла к мысли, что если долго смотреть на некрасивость, то она постепенно становится красивее.

— Я кузнечик,— ответил певец.

— Можно, я буду звать тебя Кузякой? — спросила Чучулюка.

— Пожалуйста, мне не жалко,— разрешил кузнечик и с любопытством посмотрел на не виданную прежде зверушку, мягкую и пушистую, с длинными ушами и круглыми глазками.

— А как тебя зовут? — задал он вопрос незнакомке.

— Раньше меня называли Чучулюкой,— ответила та и вздохнула.

— Длинное имя,— заметил кузнечик.— Ничего, если я буду называть тебя просто Чу?

— Это ничего,— ответила Чучулюка.— Мне и самой кажется, что имя у меня очень уж длинное. Но ничего не поделаешь. У нас принято называть детей по именам отца и матери. Папа у меня был Люка, а маму звали Чучу. Поэтому меня назвали Чучулюкой.

— Имя у тебя красивое,— сказал Кузяка.— Просто мне иногда трудно выговаривать такие длинные слова, вот и приходится их укорачивать.

— Называй меня как хочешь,— предложила Чучулюка.— Можешь называть Чу или Чучу, как тебе будет удобно.

Кузнечик оценил хорошее воспитание Чучулюки, и ему захотелось с ней подружиться.

— Чу,— произнёс Кузяка, прыгнув на лапку Чучулюке.— Ты не будешь против, если я стану твоим другом?

«Боже, если бы он знал, как я одинока!» — подумала Чучулюка.

— Я буду только рада,— услышал кузнечик ответ Чучулюки и заметил, что она старается незаметно от него смахнуть лапкой непрошеные слёзы.

— Ты почему плачешь? — забеспокоился Кузяка.— Я тебя чем-то обидел?

— Я плачу от радости,— ответила Чучулюка.

— Разве от радости плачут? — удивился кузнечик.— Я думал, что плачут только от горя.

— А если у меня столько много радости, что лишняя через глаза выплёскивается? — объяснила Чучулюка причину своих слёз.

Кузнечик посмотрел на Чучулюку и немного подумал.

— Если есть слёзы горя, значит, должны быть и слёзы радости,— сказал он и увидел, как его подруга в знак одобрения несколько раз кивнула головой.

 

 

Сон второй — о красоте мира

 

На следующий день с утра ярко светило солнце. Чучулюка вылезла из куста и уселась на пенёк, чтобы полюбоваться на красоту природы. Аромат цветов и трав вызывал у неё головокружение.

«Как прекрасен мир!» — подумала Чучулюка и оглянулась по сторонам, чтобы поделиться своим восторгом с кем-нибудь. Но никого поблизости не было — ни птички, ни жучка, ни червячка.

Чучулюка вздохнула и снова стала любоваться цветущим лугом. Вдруг она заметила летящую бабочку, разноцветные крылышки которой при солнечном свете казались радужными. Чучулюка обрадовалась и стала любоваться красивой бабочкой.

— Как прекрасен мир! — крикнула она пролетающей мимо неё бабочке.

Бабочка, услышав возглас безобразного, по её понятиям, зверька, опустилась на растущий вблизи пенька цветок луговой герани.

— Мир-то красив, но не все живущие в нём могут похвастаться своей красотой, как это могу сделать я,— сказала она и, вспорхнув с цветка, полетела прочь.

«Надо же, какая злючка! А с виду такая миленькая»,— подумала Чучулюка и вздохнула от разочарования.

Откуда ей было знать, что зло часто рядится в красивые одежды?

— Не переживай, Чу! — услышала Чучулюка голос кузнечика, который, оказавшись поблизости, невольно подслушал разговор бабочки с Чучулюкой.— Зато у тебя душа красивая и добрая, а это лучше красивой внешности, которая быстро изнашивается,— произнёс кузнечик, усаживаясь рядом с Чучулюкой на пенёк.

Это был лучший Чучулюкин друг, которого она называла Кузякой.

— Я знаю,— с улыбкой ответила она.— В прекрасном мире даже в безобразии должна присутствовать красота, иначе он не будет прекрасным.

— Какая ты мудрая,— заметил кузнечик и первым начал петь свою любимую песню «В траве сидел кузнечик».

Чучулюка, как могла, подпевала.

И это было красиво, и мир вокруг был прекрасен.

 

 

 

Сон третий — о зеркале души

 

Ранним утром третьего дня сидела Чучулюка на берегу ручья, где назначила свидание кузнечику. Ручей тот протекал вдоль границы городского парка и цветущего луга. Но Кузяка почему-то опаздывал, и Чучулюка от нечего делать разглядывала своё отражение в воде и громко вздыхала. Глядя на неё со стороны, можно было подумать, что зверушка о чём-то печалится.

Но это было совсем не так. На самом деле Чучулюка просто сидела и думала. А думать и печалиться — это не одно и то же, потому что думы от ума, а печали от сердца.

— Говорят, что глаза — это зеркало души. Интересно, какое зеркало у моей души? — произнесла Чучулюка и низко наклонила голову к воде.

Но, как ни вертела она головой, никакого зеркала в своём отражении в воде не увидела.

«Значит, у меня нет души»,— подумала Чучулюка и тихо вздохнула, чтобы никто не услышал и не узнал о том, что она бездушная.

— Ты что, купаться собралась? — услышала Чучулюка за спиной голос кузнечика и оглянулась.

— Привет, Кузяка! — ответила она.— Рано купаться, вода ещё не согрелась.

— Тогда зачем ты к воде прислоняешься? — удивился Кузяка.

— Ищу в своём отражении зеркало души,— объяснила Чучулюка.

— И как? Нашла? — поинтересовался кузнечик.

— Пока не нашла,— ответила со вздохом Чучулюка.— Я думаю, что или у меня души нет, или у моей души нет зеркала.

Кузяка задумался. Он сел рядом с Чучулюкой и стал смотреть на своё отражение в воде.

«Неужели у меня тоже нет души? — подумал он.— Как же мы жить будем бездушными?»

Так они сидели на берегу ручья и думали под журчание воды. Вдруг Чучулюку осенило.

— Кузяка, мы с тобой неправильно думали,— сказала она, изобразив на своей мордочке улыбку.

— А как надо правильно думать? — спросил кузнечик.

— Не надо искать зеркало, потому что наши глаза — это и есть зеркало нашей души,— ответила Чучулюка.

— Умная ты, Чучулюка! — воскликнул Кузяка и взглянул на зеркало души Чучулюки.

Глаза у Чучулюки блестели и словно светились изнутри.

— Теперь я понял, почему говорят «свет души»,— сказал кузнечик.

Он был рад, что у него и Чучулюки есть души.

Ну а ошибаться может каждый. Нужно только хорошо подумать, найти ошибку и исправить её.

 

 

 

 

Сон четвёртый — о супер-пупере

 

В тот же третий день, отдыхая после скромного обеда под кустом акации, что рос на границе газона городского парка, Чучулюка услышала разговор двух красивых девушек.

Подслушивать, конечно же, нехорошо. Но не затыкать же лапками свои роскошные уши? Девушки так громко разговаривали, что не услышать их мог только глухой.

— Где это тебе такую стрижку сделали? — спросила высокая рыжеволосая девушка у своей подруги, черноволосой девушки среднего роста.— Ну прямо супер-пупер! Надо и мне такую же сделать!

— И будем мы обе супер-пуперы,— согласилась черноволосая девушка.

А так как Чучулюка никогда не видела супер-пупер, то выглянула из-за куста, чтобы насладиться не виданным прежде чудом.

«Так коротко острижена, что кожа головы просвечивает»,— подумала она, глядя на хвалёную супер-пуперовскую причёску девушки.

Затем Чучулюка внимательно осмотрела своё короткошёрстное тельце и сделала свой вывод.

— Если эта лысоватая девушка — супер-пупер, то я тогда буду мегасупер-пупер,— произнесла она шёпотом и спряталась за куст: вдруг увидят и услышат?

С таких моднявок станется, вмиг могут чужой имидж и звание себе присвоить.

— От кого прячешься? — спросил кузнечик, игравший неподалёку в поскакушки.

— От супер-пуперных модниц, чтобы они мою мегасупер-пуперность не украли,— ответила Чучулюка и тихо вздохнула.

— А что это такое? — удивился Кузяка, оглядев свою подружку с лап до головы.— Вроде бы ничего нового у тебя не появилось. Такая же, как и всегда.

— В том-то и заключается супер-пуперность, чтобы из ничего воображать что-то,— ответила Чучулюка и так глубоко вздохнула, что Кузяке стало жаль свою несчастную подружку, которой вдруг захотелось считать себя мегасупер-пуперной.

— Послушай, Чу,— обратился он к Чучулюке, озабоченной сохранностью того, чего на самом деле нет.— Выбрось ты из своей умной головы этот «звёздный» мусор. Без супер-пупера ты мне больше нравишься.

А так как каждый хочет кому-нибудь нравиться, то Чучулюка разом выбросила из головы никчёмные мысли о супер-пупере. И сразу у неё стало легко и радостно на душе. Глядя на кузнечика, она думала о том, что как хорошо, когда у тебя есть друг, который может уберечь от разного супер-пупера. Ведь просто быть самим собой не каждому по силам.

— Всё же лучше, когда все разные,— сказала она.— Одна Чучулюка, один Кузяка, и все остальные пусть отличаются друг от друга.

— Ты дружишь с разумом! — заметил кузнечик.

— Я и с тобой дружу,— ответила Чучулюка.— И это приносит пользу моему разуму.

Они посмотрели друг на друга и улыбнулись. А потом на два голоса спели песенку про улыбку.

 

 

 

Сон пятый — о том, как Чучулюка сочиняла песенку

 

Четвёртый день знакомства с кузнечиком Чучулюка решила посвятить творчеству. Хотя ей и нравились песенки, которые любит петь Кузяка, но иметь песенку собственного сочинения всё-таки лучше. Поэтому, проснувшись до восхода солнца, она, сидя в кусте акации, стала думать о том, как бы ей сочинить такую песенку, чтобы та понравилась не только ей, но и её другу кузнечику. Но ничего, кроме как: «Мама Чучу, папа Люка, получилась Чучулюка»,— в голову не приходило.

«Надо немного поспать — может быть, приснятся хорошие слова»,— подумала Чучулюка и закрыла глаза. Но сон так и не пришёл. Вместо него пришёл Кузяка и сообщил Чучулюке, что скоро уедет далеко-далеко.

— Но ты же вернёшься? — спросила Чучулюка.— Нельзя же так сразу уезжать.

— Но я не сразу уеду, а через две недели,— ответил Кузяка и отвернулся от своей подружки, чтобы она не заметила, как у него блестят глаза.

— Я буду скучать без тебя,— со вздохом произнесла Чучулюка и ещё раз вздохнула.

— Не грусти, Чу,— сказал кузнечик.— Я тоже тебя не забуду.

Кузяка заметил, что после его слов Чучулюка загрустила.

— Чу, ты же хотела сочинить песенку,— сказал кузнечик и вопросительно посмотрел на Чучулюку.

— Хотела, да расхотела,— ответила та.— Когда на душе столько много грусти, разве можно сочинить весёлую песенку?

— Тогда спой то, что сочинила,— попросил Чучулюку её друг Кузяка.

— Мама Чучу, папа Люка, получилась Чучулюка,— пропела Чучулюка и снова вздохнула.

— Но это только про тебя,— заметил кузнечик.— А где же про меня?

— А про тебя уже есть песенка — «В траве сидел кузнечик»,— ответила Чучулюка.— Давай её споём на два голоса.

И они запели. Иногда чужие песни поются лучше, чем свои.

 

 

 

 

Сон шестой — о доме

 

Утро пятого дня знакомства с кузнечиком началось с мелкого моросящего дождя, поэтому Чучулюка с Кузякой, спасаясь от сырости, сидели под широким кустом лопуха и думали. А думать им было о чём.

— Скажи мне, Чу, почему у тебя нет дома? — вдруг спросил кузнечик.

— Потому что я некрасивая и не подходила к платьям,— ответила та.

— А почему ты не подходила к платьям? — удивился Кузяка.— От них плохо пахло?

— Пахло-то от них хорошо,— сказала Чучулюка.— Просто из меня красивой брошки не получилось.

— Ничего не понимаю,— произнёс кузнечик, выжидающе глядя на Чучулюку.

Та немного подумала и решила рассказать свою историю.

— У меня был дом,— ответила Чучулюка.— Только мне почему-то кажется, что это было во сне.

— А ты расскажи мне о своём доме,— попросил Кузяка.— Мне будет тогда понятно, сон это или нет.

— Когда мой будущий хозяин купил меня на выставке-продаже последнего писка моды и привёз домой, то моя будущая хозяйка поначалу была в восторге. Но потом она резко охладела ко мне,— со вздохом произнесла Чучулюка и вопросительно взглянула на кузнечика, стоит ли продолжать.

Тот кивнул головой, и Чучулюка продолжила свой рассказ:

— Две недели назад к моей хозяйке пришла в гости подруга, которую хозяин называл жужухой за то, что говорила без умолку. А хозяйка возьми да похвастайся, какой подарок ей муж преподнёс. У подруги лицо побледнело, и вся она затряслась, когда меня увидела. «Фи! Какая уродина!» — брезгливо поджав губы, воскликнула она. «И впрямь красотой не блещет! Ни к одному моему платью не подходит»,— ответила хозяйка и стала меня прикладывать к своим нарядам. «Хорошо, что ты мне глаза открыла, а то бы опозорилась на гламурной вечеринке»,— поблагодарила она подругу. Затем обе — «с открытыми глазами» — привезли меня в этот парк и оставили под кустом акации. Так и стала я бездомной.

— Это не сон,— сказал Кузяка.— Просто обмороженные души разучились любить. И твоя хозяйка из их числа.

Кузнечик не хотел огорчать Чучулюку, которая всё ещё надеялась, что хозяйка передумает и вернётся за ней.

— Когда ты кого-то любишь, то тебе не важно, красив он или нет. Ты просто его любишь, и всё тут! — заметил Кузяка.— Вот я тебя люблю, и ты для меня самая красивая.

— Я знаю об этом. Но у тебя нет домика, в котором я могла бы жить. Да и кормиться мне сейчас приходится, чем попало,— ответила Чучулюка и так глубоко вздохнула, что у неё увлажнились глаза.

— Ты плачешь? — встревожился кузнечик.

— Нет. Я думаю,— попыталась оправдаться Чучулюка.

— А что тут думать? Надо брать ипотеку и покупать себе домик,— предложил Кузяка.

— Кто такая эта ипотека? — удивилась Чучулюка.— Я про неё никогда не слышала.

— Пойдём к Барбосу, он тебе всё объяснит,— ответил кузнечик.

И они пошли искать Барбоса, главного спасателя бездомных зверушек.

 

 

 

Сон седьмой — про ипотеку

 

Шестой день знакомства Чучулюки с кузнечиком выдался солнечным. От вчерашнего дождя и следа не осталось.

«Что-то Кузяка опаздывает,— подумала Чучулюка.— Устал после вчерашних бесполезных поисков Барбоса, вот и отлёживается где-нибудь под кустиком». Но она ошиблась.

— Здравствуй, Чу! — услышала Чучулюка голос друга и встрепенулась от радости.

— Ты ещё не передумала брать ипотеку? — спросил кузнечик.

— Разве я могу передумать? — удивилась Чучулюка.— Вчера моя шубка так промокла, что до сих пор ещё влажная. Без домика мне никак нельзя.

— Тогда идём искать Барбоса возле ручья,— предложил Кузяка.— Барбос любит купаться, а день сегодня тёплый, и вода прогрелась.

И они пошли к ручью, до которого вчера из-за дождика дойти не удалось.

— Какой ты умный, Кузяка! Как хорошо, что я с тобой дружу! — воскликнула Чучулюка, увидев на берегу ручья Барбоса.

Она первой подбежала к спасателю бездомных зверушек.

— Меня зовут Чучулюкой,— произнесла она как можно громче и протянула Барбосу свою маленькую лапку.

Тот понюхал Чучулюкину лапку и оглядел непрошеную гостью с лап до головы.

— Зачем пришла? — спросил он, не глядя на Чучулюку.

Ему уже с первого взгляда стало ясно, что выгоды ему от этой шиншиллы никакой. Пустая трата времени. Но имидж есть имидж! Надо притворяться, что ты добрый и воспитанный. И Барбос лизнул Чучулюке лапку.

«Пусть радуется, что удостоилась чести быть облизанной самим Барбосом»,— подумал он и чихнул.

Но Чучулюка почему-то не обрадовалась, ей стало грустно. Так всегда бывает, когда понимаешь, что ты маленькая беззащитная зверушка, которая не в силах дать отпор большому и сильному зверю. Она повернулась, чтобы уйти, но тут появился кузнечик.

— Послушай, Барбос,— обратился Кузяка к спасателю бездомных зверушек.— Надо помочь Чучулюке приобрести домик.

— Я разве против? — удивился Барбос.— Пусть забирает старый посылочный ящичек. Он из фанеры. Если сверху набросать веточек, то от дождя можно будет спасаться.

— Но ты же не просто за так отдаёшь этот ящичек? — поинтересовался кузнечик.

— Где это ты слышал, чтобы банкиры бесплатно домики раздавали? — удивился Барбос.— Взносы платить надо.

— Но у меня нет денег,— вмешалась в разговор кузнечика с Барбосом бездомная Чучулюка.

— Можно каждый день приносить мне по сахарной или мозговой косточке, и через месяц будем в расчёте,— предложил Барбос.

— А где же я возьму столько костей? — испуганно спросила Чучулюка.

— Ну, нет так нет,— ответил Барбос и прыгнул в воду.

— Теперь-то ты поняла, что значит взять ипотеку? — спросил у своей подружки Кузяка, провожая её до куста акации.

— Я, может быть, и не такая умная, чтобы во всём разбираться, но одно поняла: что Барбос не спасатель, а грабитель бездомных зверушек,— ответила Чучулюка и несколько раз так глубоко вздохнула, что кузнечику стало так жалко подружку, что он тоже попытался вздохнуть. Но не получилось.

— Не огорчайся так, Чу,— ответил он Чучулюке.— Будут и в нашей жизни праздники.

А кто же не любит праздники? Чучулюка повеселела и уже с улыбкой попрощалась с кузнечиком до завтра.

 

 

 

Сон восьмой — про еду

 

Когда на седьмой день знакомства с Чучулюкой кузнечик пришёл к ней в гости, то увидел свою подружку в плохом настроении.

— Что с тобой случилось, Чу? — встревожился Кузяка.— Ты не заболела?

— Я не заболела,— ответила Чучулюка.— А живот почему-то болит.

— Это и называется — заболела, когда что-нибудь болит,— сказал кузнечик, глядя на Чучулюку с сочувствием.— Может быть, ты отравилась?

— Я не ем отраву,— возразила Чучулюка.— Утром съела несколько листиков с куста боярышника и росу попила. Разве этим отравишься?

— Отравиться можно всем, что несвежее или опрыскано,— заметил Кузяка.

— А что такое означает слово «опрыскано»? — поинтересовалась Чучулюка.— Никогда прежде не слышала.

— Это когда ядовитой водой обливают растения,— пояснил кузнечик.

Чучулюка задумалась и стала вздыхать. Она давно заметила, что когда вздыхаешь, лучше думается, потому что мысли проветриваются.

— А зачем травить растения? — удивилась Чучулюка.— Они же ни в чём не виноваты. Растут себе и растут, никому не мешают.

— Травят-то не растения, а вредных насекомых, которые заражают растения разными болезнями,— попытался успокоить кузнечик свою подружку.— Дождик пройдёт и всё смоет.

— А если дождя долго не будет, то такие зверюшки, как я, будут есть отравленные листики и кору? — спросила Чучулюка.

Кузнечик заметил, что вид у его подружки был испуганный.

— А что ты ещё можешь есть? — поинтересовался кузнечик.

Он искренне хотел помочь найти Чучулюке здоровую еду.

— Зёрнышки, орехи, семена, горные травы,— ответила та и глубоко вздохнула.

Думай не думай, а с голоду пухнуть никому не хочется.

— Такой еды здесь пока нет,— заметил Кузяка.— А если что и будет, то в конце лета или в начале осени.

Чучулюка стала вздыхать и тереть лапками мордочку, надеясь на то, что родится умная мысль. И не ошиблась.

— А на берегу ручья растения не травят? — спросила Чучулюка, с надеждой глядя на Кузяку.

От его ответа зависит её здоровье.

— Не слышал, чтобы говорили об этом,— ответил кузнечик и запрыгал от радости.

— Ура! — закричала Чучулюка.— Значит, я ещё поживу немного.

— Как прекрасен этот мир! — запел Кузяка.

— Как прекрасен...— подхватила Чучулюка.

«Кто бы сомневался»,— подумал Барбос, пробегая мимо.

 

 

 

Не сон про то, как Чучулюке повезло

 

— Маменька, а правда говорят, что настоящий человек должен защищать тех, кого приручил, и отвечать за них? — спросил Миша, увидев, как маменька, записав в толстую тетрадь очередной сон Чучулюки, который он ей рассказал, прячет свои записи в ящик стола.

— У Сент-Экзюпери сказано немного иначе, но по смыслу верно,— ответила маменька и улыбнулась.

«Взрослеет сынок»,— подумала она.

—Тогда почему, если мы настоящие люди, не можем взять в свой дом Чучулюку? — задал Миша вопрос маменьке.

— А ты будешь за ней ухаживать? — спросила маменька.

— Я же человек! — ответил сын, с надеждой глядя в глаза маменьке.— А папа не будет возражать?

— Папа тоже человек! — ответила маменька и улыбнулась.

— Как хорошо, что мы все люди! — обрадовался Миша и стал танцевать и прыгать вокруг стола.

— Раз мы все люди, тогда одевайся, и пойдём в парк искать Чучулюку,— услышал он голос маменьки.

Пока он одевался, маменька достала из шкафа дорожную сумку, куда можно было бы спрятать Чучулюку от любопытных глаз прохожих.

На улице было мало людей, и в автобусе оказались свободные места. До городского парка было всего несколько остановок. Мише не терпелось увидеть Чучулюку, чтобы обрадовать её хорошей новостью, поэтому он постоянно торопил маменьку.

Дойдя до знакомой скамейки, Миша перебежал через дорожку к кусту акации, где обычно пряталась Чучулюка. Он раздвинул ветви куста, но никого не увидел под ними.

— Маменька! — со слезой в голосе воскликнул мальчик.— А вдруг её уже забрал кто-то?

— Может быть, она гуляет где-то,— ответила маменька.— Пойдём поищем её.

Пройдя несколько метров, они услышали стрекотание кузнечика и, раздвинув высокую траву, увидели Чучулюку, с надеждой смотревшую на них.

— Теперь ты будешь жить у нас,— произнёс Миша и почему-то всхлипнул.— Попрощайся с кузнечиком.

— Прощай, Кузяка! Я так счастлива, что у меня был ты! — сказала Чучулюка и глубоко вздохнула.

Миша, заметив, как из круглых глазок Чучулюки выкатилось несколько слезинок, тоже вздохнул так глубоко, как смог. Один кузнечик вздыхать и плакать не умел. Он молча поклонился Чучулюке и исчез в густой траве. Иногда молчание понятнее слов.

— Не плачь, Чучулюка! — сказал мальчик и погладил зверушку по голове.

Чучулюка вздрогнула от неожиданности, потому что никто и никогда её не гладил. Это было так приятно, что она погладила лапками влажную от слёз мордочку.

— Теперь я буду твоим другом,— услышала Чучулюка слова Миши и чуть не упала в обморок от счастья.

Мальчик взял зверька на руки и понёс домой.

Когда Миша с маменькой пришли домой, то Чучулюка услышала, как её новая хозяйка первым делом позвонила в зоомагазин и попросила срочно привезти корм и клетку для шиншиллы.

— У тебя тоже будет свой домик,— сказал мальчик, поглаживая Чучулюку по голове.

«Неужели на этом мои скитания закончились?» — подумала Чучулюка и заёрзала на руках у Миши.

— Опусти её на пол,— посоветовала мальчику маменька.— Пусть обнюхает все углы. Зверушке надо познакомиться с местом, где ей придётся жить.

Когда из магазина привезли для Чучулюки домик, в котором были полочки для лежания, поилка и миска с вкусной едой, то она поняла, что это не сон и ей сказочно повезло.

«Иногда для того, чтобы кто-то тебе помог, надо ему присниться»,— подумала Чучулюка, укладываясь спать на одну из полочек в своём новом уютном домике.