Доктор Фетиш
Посвящается моему другу
Когда в деревне узнали об этой истории (которую я хочу поведать вам), народа одолел такой страх, что ещё никто не мог опомниться в первые годы событий. И только временами вспоминали об этом с горечью в сердцах.
Вдалеке, куда можно устремить человеческий взор, блуждает какой-то предмет. Силится глазами очень трудно, и определить этот предмет не так-то просто. Возможно то, что привлекло наше внимание, было лишь тем, что воздух дрожал от жары, и наш предмет был миражом. На самом деле, предмет не был миражом, предмет был явью. Спустя некоторое время предмет стал приближаться, его можно было яснее увидеть, были видны очертания формы, и определить предмет стало легче. Предметом был человек. Его долговязая форма казалась очень высокой и временами, при сильном ветре, расплывалась в воздухе. Спустя ещё некоторое время, человек стал намного ближе, чем прежде и можно было увидеть, как он плетётся от долгой дороги. Верхнее одеяние длинное до пят, с узкими рукавами мерещилось на пути. Некоторое время спустя можно было отчётливо увидеть человека. Габитус этого человека был приятный, высокого роста, с хорошим телосложением. Сильные мужественные руки, чёрные волнистые волосы, глубокие карие глаза. Очень сильно выделялись скулы, словно их нарисовали, провели по его красивой коже лица линию. Учитывая выше сказанное, этот человек выглядел молодо. Длинное одеяние молодого человека казалось обманчивым из-за того расстояние, что отделяло его от нас. На нём было плотно укутанное верхняя одежда тёмного цвета, или это был макинтош, или это был пиджак, сразу и не определишь. Брюки, а так же туфли того же цвета. Штанины и туфли были сильно грязны, результатом его долгих скитаний. В руке у него была коробка прямоугольной формы, что-то вроде футляра для особого вида утвари. Впереди его ждала крошечная деревня с маленькими жилыми домами. Не доходя до деревни, молодой человек окончил свой путь.
В небольшой комнате за столом сидел наш молодой человек, пил вино и ел хлеб. Он долгое время смотрел на солнце, которое догорало на крышах деревни, и уходило в тенистую даль. Оставшийся вечер он провёл молча перед окном.
Ночь. Темно. Гул. Вдали слышатся бой часов. Молодой человек боязно проснулся и встал с кровати от услышанного. Осторожно и нежно, подошёл к окну, дабы не уронить и не разбить чего-нибудь. Протирая глаза от сна, молодой человек посмотрел на звёздное неба. Луна сияла позади дома. Огромная тень падала на двор, и сливалась с ночной темнотой. Молодой человек тревожно смотрел на бой часов, будто бы чуяло его сердце что-то неладное.
⎯ Это Цитглогге ⎯ сказал знакомый голос. ⎯ Её построили как оборонительную башню.
Молодой человек оглянулся на голос, но не разобрал лица. Вдруг он услышал гомон, гогот и оказался среди оживлённой толпы.
⎯ Постой, про что ты говоришь?
⎯ Видишь вон то сооружение со шпилем?
⎯ Да ⎯ не уверенно сказал молодой человек.
⎯ Это и есть Цитглогге.
⎯ А где мы собственно находимся?
⎯ В Швейцарии, в Берне.
⎯ Постой, кажется, я слышал бой часов, и была ночь.
⎯ Какая ночь, только рассветает. Проснись Том.
Томас Беккет, так звали нашего молодого человека. Он проснулся от увиденного сна.
⎯ Карл ⎯ спросонья сказал Томас. ⎯ Во сне мы были в Швейцарии, ты мне рассказывал о какой-то башня.
Никакого ответа не последовала, он был в своей комнате один. Томас встал с кровати и пошёл принимать утренний туалет. После чего вспоминая сон, он молча сидел за завтраком.
Солнечное гало было уже на небе, и после завтрака Томас вышел во двор. Он потянулся всем телом и взглянул на небо, чтобы узнать каким будет предстоящий день. На синем небосводе плыли тонкие волокнистые облака, Томас наслаждался прекрасным утренним зрелищем. Устремляя свой взгляд, далеко за пределы облаков, он пытался что-то увидеть, распознать, вспоминая тот беззаботный покой, что когда-то был у него в детстве, он хотел разглядеть это в бездне, что стояла так высоко. Глубоко, жадно глотнув и наполнив свои лёгкие, Томас выдохнул, словно сбрасывая тяжёлый груз с плеч, и вернулся домой. Спустя некоторое время, Томас сидел умиротворённо за столом и услышал, как вдруг по крыше тихо бьёт дождь. Выйдя во двор, стоя перед домом, он поднял голову вверх. Кругом ни души, ни звука, был только дождь. Томас покинул дом и направлялся в сторону деревни, промокая под дождём. В деревни было так тихо, словно все вымерли, что даже собак не было видно.
В потёмках, куда скудно пробирается свет, видно очертание какого-то предмета. Кривая тень, отдающаяся от решетчатого ограждения, падает на выше упомянутый предмет. В предмете можно увидеть чьё-то присутствие, в лице которого есть что-то спокойное. Предметом был человек. Человек сидел в очень маленьком деревянном помещении. Деревянное помещение было неким ограждением от мира, куда можно было уйти от напрасного и пустого ритма жизни. Где можно было найти смысл в тщетности, заполнить пустоту, удалиться от рьяности. Место, о котором мы так сердечно говорим, имеет своё название. Это место исповедальня, а человек, который в нём присутствует святой отец, мирно ожидающий следующего прихожанина.
В соседней кабинке было слышно, как задвигают занавеску по гардине и через решетчатое окно разделяющая две кабины в миг пробрался дневной свет. Священник почувствовал, как на скамейку сбоку уселся прихожанин и ждал начало покаяния. Он наклонил голову в сторону решетчатого окна и слышал его ровное дыхание. В лице прихожанина можно было узнать нашего молодого человека Томаса Беккета. Томас долго молчал и отец, вступил в разговор.
⎯ Не молчи.
⎯ Отец…
⎯ Да, сын мой?
Наступила длительная пауза.
⎯ Что ты хочешь мне сказать?
⎯ Я думаю, что у нас не хватит времени на это.
⎯ Сын мой, когда Бог создавал время, он создал его достаточно.
Прихожанин сделал несколько глубоких вздохов, тем самым выражая, что он чем-то тревожен.
⎯ Тебя что-то беспокоит?
⎯ Я не знаю, как начать.
⎯ Для разговора с Богом не нужно какое-либо начало. Господь Бог начал давным-давно, нам же остаётся всего лишь продолжать его деяния. Попробуй и ты продолжать.
После небольшого молчания, Томас начал разговор.
⎯ Человеческий возраст имеет несколько ступеней жизни. Младенчество, детство, отрочество, юность, зрелость и старость. Так же и моя жизнь имеет несколько ступеней. Это уныние, отчаяние и молчание. Когда я окончил семестр по медицинскому курсу в Эдинбурге, я думал, что помогая людям, я могу быть ближе к Богу. Но были люди, которые не разделяли моего мнения. Они считали, что жизнь человеку дарует лишь Господь, и когда он отнимает его никто не вправе помешать этому. В медицине я научился лечить болезни, смотреть за здоровьем человека, спасать жизнь, иными словами, продлевать. Те люди считали меня чернокнижником и остерегались меня. Тогда я впервые почувствовал уныние, в том, что имея под рукой то, что может помочь человеку, ты не можешь воспользоваться этим. Так я поднялся на первую ступень своей жизни. Далее, не задерживаясь, я поднялся на вторую ступень своей жизни. Я узнал, что мой друг был болен, и я никак не мог помочь ему. Он не мог терпеть этого и наложил на себя руки, а я отчаялся от бездействия. Сейчас я на третьей ступени своей жизни. Я согрешил отец, и я молчу об этом.
⎯ Не стоит держать это в себе сын мой.
⎯ Отец, я хотел пригласить вас к себе и кое-что вам показать. Может тогда моё молчание не будет тайной.
В урочный час, окончив своё служение, святой отец отправился к Томасу. Дом Томаса находился за пределами деревни, и одна из улиц, по которой шёл священник, вела, казалось туда. Подходя к дому, вдруг святой отец услышал, как в доме раздался девичий голос, от душераздирающего крика сердце у священника сжалось, и он побежал в дом. Когда святой отец открыл дверь, на пол упало что-то тяжёлое, в самом центре стоял Томас. В комнате было темно и кривая тень, подающаяся от дверной перегородки, легла косо на лицо Томаса. Рот его был окровавлен, в руке он держал ногу маленькой девочки. При виде святого отца у Томаса разгорелись глаза, и он сказал причмокивая.
⎯ Святой отец, это и есть мой грех.
Ещё немного и моя история подходит к концу. Хочу, добавить, что у молодого человека (чьё имя Томас Беккет) объектом самолюбия были стопы человеческих ног. После того как Томас потерял своего друга, он долгое время скорбел по нему и не видел никого проку в ремесле врача. Он отказался от всего этого и устроился ассистентом в анатомический театр. Вскрывая трупы, он наталкивается на объект своего самолюбия и наслаждается этим. Врачи и другие ассистенты стали замечать, что у большинство трупов отсутствует стопы ног. Это озадачило их, и они лишили Томаса этой должности. Вернувшись в деревню, ему хотелось попробовать стопы живого человека и решается совершить задуманное. Как вы знаете, он осуществил задуманное. Одинокая женщина по имени Гобнет, жившая вместе с внучкой, не выдержала того что произошло.