Свекровь

  Каждое лето или осень Дания ездила к родителям мужа. Это была установившаяся семейная традиция. Не то, чтобы она не нравилась снохе, но это была обязанность и этим все сказано. Тяжел был путь туда – это была долгая дорога по бездорожью, вдали от районного центра на сотни километров, аул на десять или двенадцать домов. Прожженная земля вековым суховеем и нещадным солнцем, отсутствие какой – либо зелени и водохранилища пугало людей, которые родились не здесь. Лишение привычных условий и комфорта не радовало приезжих. Но разве могли это понять рожденные и выросшие здесь, те которые живут здесь по сей день, и счастливы?!

К ним относился и муж Дании, хотя давно со своей семьей жил и работал в столице.  Он мчался на всех парах на машине, в которой сидели жена и двое маленьких детей. Его не страшила опасная дорога, ее ухабы и колдобины, пыль и жара, он ехал счастливый и нетерпеливый, как будто спешил на свидание к девушке. Муж  ездил по ней с малых лет – здесь все ему знакомо и близко. Был уверен в дороге, она не подведет его и ее эгрегор, как заумно выражалась жена,  не может подвести - «аруах всегда  со мной»,  - думал он.

Дания с тревогой смотрела на колею, дети, капризные и пугливые, как мать, с опаской и любопытством смотрели в окна, пока не заснули от однообразия панорамы за ней.

Добрались до аула поздней ночью, их встретили дружным и счастливым лаем местные собаки – «в кой веки забрели сюда люди», - наверное, думали они, фантазировала Дания. Впереди всех бежала сука алабаевской породы по имени Линда. Сюда, к родителям, ее привез муж еще щенком, собака помнила и воспринимала его, как своего настоящего хозяина. Верно и терпеливо ждала своего господина. И каждая встреча для нее была отрадой и счастливым моментом всей собачьей жизни.  Он   долго обнимал и ласкал животное, не обращая внимания на то, что Линда пачкала и пылила его одежду, хотя был чистюлей  и брезгуном.

 

 Все мужчины с раннего утра уехали на машине к дальнему колодцу – оглядеть табуны, посчитать приплод, помочь по хозяйству отцу.  Женщины готовились к гостям из города, которые должны были прибыть на следующий день.

Чтобы дома не было жарко, все приготовления свекровь решила делать в «чумном», так называли в ауле ветхую летнюю постройку, где каждый год летом останавливались специалисты противоэпидемической станции. Старая мазанка стала временной кухней для женщин. Весь день Дания, сестренки мужа и молодые соседки готовили всякие вкусности для гостей, болтали, шутили, делились новостями. Молодая  как могла говорила на казахском и была довольна собой, что общается на родном языке и ее понимают.

На улице веселилась ребятня – местные детишки были рады новым людям, а городские - новой обстановке и вниманию.  Рядом  с детворой важно восседала Линда, она чувствовала себя покровительницей гостей, и чутко следила за проделками маленьких проказников.

Свекровь время от времени заходила в «чумный» , и давала распоряжения. Проходя мимо детей, она ,со словами «айналайын»,  гладила по голове только сына Дании, а дочь словно не замечала. «Она очень похожа на меня и поэтому она ее не долюбливает», - думала с досадой сноха.  

Свекровь была сильной и властной  женщиной. Родила десять детей; всю жизнь прожила здесь, редко выезжая в районный центр или город, работала не покладая рук – таскала воду из колодца, доила коров, собирала кизяк на зиму, готовила, рукодельничала – каждодневный тяжелый труд сделал ее молчаливой и угрюмой. Но несмотря на трудную жизнь –  она была  хорошей матерью и покладистой женой.  Свой крутой нрав она могла показать неожиданно чужим людям или снохам. Ее боялись за прямолинейность и жесткость. Гнев этой женщины был страшен и непредсказуем. Но к Дание она относилась ровно, конечно любви и нежности, как к дочерям, не проявляла, оно и понятно.

 Вечерело.  На кухне почти все было готово. Мужчины задерживались, «наверное, пили чай у соседских чабанов», - предположила свекровь. Дети зашли в помещение и мешали Дание своими капризами. Пора было укладывать их спать. Соседки разошлись по домам, а сестренки мужа ушли с ними пить чай. Быстро темнело, поднимался осенний холодный ветер, стало прохладно и не уютно. Ветхая дверь  «чумного» не приятно скрипела и стучала от порывов ветра. Нужно было возвращаться в дом, но свекровь не спешила. А значит и снохе нечего было делать там.

Старая мать принесла керосиновую лампу, долго и аккуратно вытирала стекло, затем не спеша зажгла фитиль. Дети с испугом смотрели на выросшие тени на стенах и оглядывались на Данию,  словно просили защиты от неизвестности.

На улице тревожно залаяли собаки, а затем не приятно заскулили.  Линда злобно зарычала в темноту. Страх вошел в сердце Дании, сердце замерло от предчувствия опасности. Свекровь с тревогой смотрела в открытую дверь, дети прижались к своей матери.

Вдруг возле дома начался непонятный шум и борьба. Вдали стали слышны тревожные блеяния овец и мычание коров из сарая. Началась какая-то звуковая паника и ор всех тварей на земле. «Коркамын», - еле слышно, чуть не плача прошептала Дания, лицо ее не красиво исказилось, как бывает обычно, когда она хочет плакать. «Баладарды шошытасын, кой!», - грозно сказала свекровь. Сама взяла палку в углу, медленно и осторожно, покачиваясь из стороны в сторону на своих больных ногах, как медведица, вышла на улицу.

«Зачем она идет на улицу?!», - с ужасом думала женщина. «Ведь волки загрызут ее!». В том, что в аул забежал зверь уже не было сомнений, ведь именно сегодня соседки рассказывали как обнаглел и освирепел серый. Как никогда в этом году волки не боялись людей и чаще нападали на домашнюю скотину.

На улице продолжался непонятный шум, и вдруг голос свекрови низкий, как у мужчины и похожий  на ор Маугли из старого фильма, пронзил все вокруг! Мурашки пошли по коже у Дании. От эмоций, захлестнувшие ее, она заплакала.

«Она защищает своих внуков, моих детей! Моя спасительница! Господи, какая она смелая! И эту женщину я недолюбливала и не принимала! Господи, прости меня! Господи , прости меня! Отныне и во веки веков я буду почитать эту женщину», - твердила себе Дания, со слезами на глазах.

Все стихло. Свекровь долго не возвращалась. Но Дания успокоилась. Дети заснули от страха.  Казалось, что время остановилось…     

Вернулись  мужчины, зашла в дом и мать.

Все, что произошло, было, как сон. Рассказам снохи никто не верил, муж счастливо смеялся от умиления от выдумок впечатлительной жены, свекровь молчала. Но Дание было не обидно – она  сегодня узнала главное – свекровь – это мать. Жесткая, холодная, неласковая, но верная мать! И чтобы не случилось – она всегда будет помнить эту ночь…

 

Коркамын – боюсь

Балаларды шошытасын, кой! – детей напугаешь, прекрати!

28 мая 2018 г.