Оживший

Когда вы попадаете в морг (да не волнуйтесь так, вы же еще на месте), там совсем другие порядки. Для того и надпись на воротах – «Морг», чтобы не ошибиться и, вошедши туда, не заорать: «Привет!» – кому он  нужен, ваш привет, там. Даже если вы туда вошли небритым, вас никто в этом не упрекнет, все сами ждут, пока их побреют и приведут в Божий вид. Как говорится, по образу и подобию. Правда, сейчас покойники тоже делиться стали, нет, не друг с другом, да и чем им там делиться, а так, что одни, как пришли небритые, так небритые и лежат, другие же, как огурчики, будто только прилегли средь шумного бала вздремнуть. Раньше в морге один смотритель был, да и того трудно было от покойника отличить, разве только по одежде, а так тоже день и ночь готовый принять, что поднесут. Мертвецки, короче, пьян. Сейчас же в морге присутствует пара-тройка добрых молодцев, в черных галстуках от Версаче, как и положено быть представителям между тем и иным миром.

Но мой рассказ про то время, когда между живыми и покойниками равенство было. Тьфу ты. Ну, вообще, когда живые равны между собой и мертвые тоже. Угораздило одного моего знакомого попасть в морг по-настоящему, в качестве покойника. И вот что он по выходе оттуда мне рассказал.

Попал он в больницу с острейшим желудочным приступом. От сильной боли он потерял сознание и помнит только, что его увезла скорая помощь. Наверное, он очень сильно был похож на покойника, что врачи после короткого совещания отправили его в морг со смертельным диагнозом – прободная язва. Как его принесли и поместили в морг, этого его память не сохранила. Ожил же он от холода, и, так как накрыться было нечем и вокруг не было ни одного теплого тела, к которому можно было бы прижаться до утра, он очень испугался и стал искать выход из этого холодного помещения. Хорошо еще, что свет у покойников никогда не выключают. Живым можно суток на трое свет погасить, а покойникам нельзя, им нужно видеть последние минуты пребывания своего на земле. Нашел он выход, тут опять повезло, не запираются покойники на ночь, чего им бояться. Вышел на свет Божий из мертвецкой, давай охранника будить. Тот ни «а», ни «б», мертвецки пьян. Он на улицу, голый и трусцой, значит, по дорожке побежал. Ночь – никого. Бежит, бежит, а время года – весна раненькая, прохладно опять, глядь, впереди свет брезжит. Он туда. Сторожка, а там сторож больничный. Он стучаться, дескать, замерз, пустите. Тот открывает, батюшки светы, чуть сам концы не отдал. А наш знакомый ему с зубным перестуком объясняет что почем. Сторож – дед бывалый, видать, не такое видал по жизни, в каморку его, тряпье на него, какое было, напялил, давай чай на плитке греть, а нашего друга так трясет, что сторожка ходуном ходит. Вот-вот снова покойником станет. Дед сообразил, что к чему, и домой, рядом жил. Притащил четвертину самогону. Стакан покойнику, себе половину. Не будет же тот пить в одиночку, хоть и покойник. Еще ему, еще себе. Улеглась тряска-то. Пошел плавный разговор. Время утреннее, четверть самогона на столе, куда спешить. С того света люди не каждый день встречаются. Хорошо им в сторожке, в тепле, за разговором.

Тем временем родственники нашего усопшего, обрядившись в траурные одежды, отправились за телом. Прибыли в морг, разбудили смотрителя, предъявили документы на тело и пошли в хранилище. Там его, конечно, нет. Покойников много, но все не те. Они к врачам. Те говорят, все в порядке, должен быть на месте, в морге. Все опять туда. Там все на своем месте, а нашего нет. Положение не из умных. Справка, что покойник есть, – есть, а покойника нет. Бывает, конечно, но только всегда наоборот. Стоят они так и гадают, куда им теперь. И вот тут к ним подходит человек, теперь уже никто  не вспомнит, кто и какой, и говорит, а ваш, мол, там, на проходной, идите, забирайте, Они туда.  Точно ихний, только живой и очень веселый. Все его обнимать, целовать, в плач, ну, как положено при встрече. Опомнились кое-как, а жена присмотрелась к нему и говорит сквозь слезы: «Господи, он и мёртвый выпить нашел». Не верит, что очень холодно было в морге. Как докажешь? Ничего, побывает сама, поймет.