Конфеты «Полёт»

К этому времени, когда я добрался до остановки, уже окончательно стемнело, и вокруг загорелись редкие электрические фонари. Летящая с неба, холодная осенняя морось сыпалась сверху, размывала свет горящих ртутных ламп, и превращала его в искристый туман. На моё счастье, к тротуару тотчас подъехала маршрутка с нужным номером. Я открыл дверь и забрался в совершенно пустую машину. Заплатил водителю за проезд и сел на холодное дерматиновое сидение. Устроился, как можно удобнее, и собрался немного вздремнуть.

Вот только покемарить в транспорте мне в этот вечер, так и не удалось. Скучающий водитель, видимо, устал слушать монотонный шум мотора и чтобы немного отвлечься, включил радио на полную катушку. С грохотом горного камнепада в салон ворвалась разухабистая мелодия и хриплая певица вмиг разогнала мои несмелые грезы о кратковременном сне. Следом за бодрой песней пошёл вечерний новостной блок. Так что, заодно мне пришлось прослушать все последние известия. Нужно сказать, что всё в мире было, как обычно. Катастрофы, войны, глады и моры, но тут моё внимание привлекло одно необычное сообщение.

Слегка похохатывая, развязный диджей рассказал, что вчерашней ночью, в нашем городе произошло сразу около десятка убийств. Затем, радостным голосом он сообщил, что это очередной печальный рекорд, установленный местным криминалом. Среди разнообразной бытовухи и хулиганки, диктор особенно отметил четыре чрезвычайно странные смерти.

Все жертвы непонятных преступлений выглядели так, словно свалились с самолета, и медицинские эксперты подтвердили этот невероятный вывод. Они твёрдо заявили, что подобные травмы могут возникнуть лишь при падении человека с очень большой высоты. А если говорить точнее, то не менее чем со ста метров. Под конец, ведущий весело добавил, мол, полицейские выделили этих несчастных в особую категорию. Теперь, между собой, они их называют – «лётчиками».

После такой жуткой информации сон куда-то сразу исчез, и в голову полезли разнообразные мысли. В первую очередь о том, что в нашем городе появилась банда, сбрасывающая своих врагов с вертолёта. Хотя это вряд ли. Слишком дорого, да и винты шумят так, что их обязательно кто-нибудь услышит. Поэтому, отыскать геликоптер, из которого выкинули жертву достаточно просто.

А может быть, это был воздушный шар? Вот только и монгольфьер летает далеко не так бесшумно, как хотелось бы преступникам. Пилот должен постоянно поддерживать высокую температуру в баллоне. Так что, газовая форсунка шумит не хуже иного двигателя. К тому же шаров у нас ещё меньше чем вертолётов. Да и летит такой раскрашенный пузырь без руля и ветрил, куда ветер подует.

Но даже если, всё это лишь показательная смертная казнь для устрашения конкурентов, то возникает вопрос: – Зачем это делать над городом? Нет бы, отвезти бедолагу в какую-нибудь глухомань, где никто никогда не бывает. Снять процесс на плёнку и послать запись тому, кого хотят предупредить. Для чего этот дерзкий вызов правоохранительным органам? Ведь после такой демонстрации следаки будут землю рыть, чтобы найти этих убийц. Бандюкам, что, на воле жить надоело?

На мой взгляд, гораздо надёжнее действовать по-старинке, обычным ножом или топором. Такие преступления намного больше походят на бытовуху, значит, и разбираться с этими убийствами сыщики будут спустя рукава. Кому интересны чьи-то пьяные разборки? Надоели уже всем хуже горькой редьки. В крайнем случае, можно пальнуть из пистолета. Сейчас и на огнестрелы уже не обращают особого внимания…

Додумать криминальные мысли до конца мне, к сожалению, не удалось. Маршрутка с визгом затормозила, и тотчас послышался мощный глухой удар. Едва успев ухватиться за вертикальный поручень, я с трудом удержался на скользком сидении. Поднял голову и с удивлением посмотрел вперёд. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять суть случившегося. Перед машиной резко остановился какой-то сильно «упакованный чайник», для которого, видимо, не существует правил. Наш микроавтобус догнал понтового неумеху и врезался в задний бампер его новенькой, блестящей иномарки.

– Приехали. – огорчился я и посмотрел в боковое окно. Увидел хорошо знакомые места и сразу успокоился. До моей остановки оставалось всего около километра, так что, я вышел из маршрутки и отправился дальше пешком. К этому времени, мелкая морось уже превратилась в нормальный осенний дождь, а вот зонта тот вечер у меня с собой почему-то не оказалось. Поэтому, чтобы не вымокнуть до нитки, я решил срезать угол и немного сократить путь. Свернул с широкой улицы и, петляя между многоэтажных домов, двинулся по тёмным дворам.

Хорошо знакомая тропинка уже сильно размокла от небесной влаги. Ноги противно скользили по жидкой грязи, и я сразу пожалел, что пошёл этим путём. Однако, возвращаться не хотелось и я быстро миновал жилую застройку. Пересёк неухоженный школьный двор и вышел на футбольное поле, где летом дети обычно гоняли мяч.

За обширной неогороженной площадкой, уже виднелись светящиеся окна моего пятиэтажного дома. Я слегка воспрял духом и зашагал дальше. Вокруг раскисшей от дождя, поляны имелся узкий тротуар, но я упрямо двинулся напрямик. К тому времени, мои сапоги уже вымазались грязью, по самые щиколотки. Брюки обильно забрызгались почти до колен, так что, терять мне уже было нечего.

Как всегда, многочисленные фонари вокруг школы не горели, и все окна здания заливала глухая непроглядная чернота. Лишь далеко впереди маячили слабые разноцветные огоньки. Ни сзади, ни спереди людей видно не было, и я шёл совершенно спокойно. Оказавшись на середине поля, я вспомнил бессмертные слова какого-то древнего писателя: – Не нужно бояться темноты, нужно опасаться того, кто прячется в этой темноте.

В следующий миг все внезапно изменилось. Только что я медленно брёл в почти полном мраке, и вдруг яркое сияние больно ударило по глазам. Зажмурившись от неожиданности, я резко остановился, но всё же успел заметить некоторую странность. Дело было в том, что бивший в лицо свет, даже отдалённо не напоминал луч полицейского фонарика. Он также не походил и на лазерную указку, которыми принялись баловаться хулиганы в последнее время. Замерёв от испуга, я ждал сакраментального вопроса: – Закурить есть? – или не менее пугающего: – Ваши документы? – но секунды шли, а грозные слова так и не прозвучали.

Осторожно приподняв веки, я увидел, что стою в центре ярко освещённого круга, диаметром около двух метров. Сначала я решил, что на меня кто-то навёл луч мощного прожектора. Я повертел головой, осмотрел окрестности и не увидел ни одного софита, направленного в мою сторону. Только тогда я с ужасом понял, что столб белого сияния падает на меня прямо с неба.

Придержав кепку рукой, я задрал голову вверх и тотчас зажмурился. Свет оказался таким сильным, что мои глаза сразу заломило от боли и из них потекли обильные слезы. Совершенно ослепший, я начал действовать точно так же, как обычно, делает испуганный заяц. Ничего, не видя перед собой, я постарался поскорее убраться из освещённого круга, и резво рванулся вперёд.

На втором шаге, воздух вокруг меня вдруг полыхнул небесно-голубым огнём, а затем я всем телом врезался в какую-то преграду. Ощущение было такое, словно путь перекрыт толстым бронебойным стеклом, и я со всего маху врезался в эту незримую преграду. Сначала лбом и грудью, а затем и всеми остальными частями тела. Голова затрещала, подобно переспелому арбузу. Нос хрустнул и сплющился, как гориллы. Из глаз посыпались разноцветные искры.

Нежданно возникшая энергетическая преграда, под моим весом слегка подалась вперёд и чуть прогнулась наружу. Мелькнула шальная мысль, что сейчас мне удастся преодолеть странное препятствие и пересечь невидимую границу. Но не тут-то было. Защитное поле вдруг спружинило. Резко выровнялось и с невероятной силой отбросило меня назад, к центру освещённого круга.

Не устояв на ногах, я запнулся и шлёпнулся задом в жидкую грязь. Совершенно ошеломлённый всем произошедшим, я даже не заметил, что сел в мелкую лужу. Находясь на земле, я немного пришёл в себя, поднял руки и судорожно ощупал лицо. Как ни странно, брови остались целыми, но на лбу вскочила огромная шишка. Кроме того, из разбитого носа сочилась тёмная кровь, губы саднило, а передние зубы слегка качались. Вдобавок ко всему, появилась боль в груди и чрезвычайно неприятное чувство, возникшее в отбитом кобчике.

Стараясь не опираться на грязь руками, я с трудом встал на ноги. Медленно выпрямился и, слегка скособочившись, снова побрёл к своему дому. Наученный горьким опытом, остановился возле границы света и тьмы, и посмотрел вперёд. Снаружи всё также уныло лил осенний дождь. Притом что, в круге света на меня не упало ни одной капли. Я вытянул руку и почувствовал, что пальцы наткнулись на невидимую и несокрушимую преграду. Ничтоже сумняшеся, я попытался продавить её силой. Но чем глубже продвигал ладонь наружу, тем мощнее становилось сопротивление.

Поняв, что грубым натиском мне эту препону не одолеть, я обречёно опустил голову и задумался. Вот только, спокойно поразмышлять мне не дали. Режущий глаза, свет вдруг померк, и моё сознание заполнила лёгкая дурнота. В тот же миг, я оказался в каком-то странном, совершенно пустом пространстве. Ошеломлено повертел головой и понял, что нахожусь в центре просторного круглого зала. Никаких светильников я нигде не заметил, но комнату заливал спокойный ровный свет, позволивший хорошо разглядеть всё вокруг.

Ближе к краям помещения, пол плавно поднимался вверх и переходил в высокий куполообразный свод. Однако, самое удивительное было не в этом. Пол, потолок, и закруглённые стены оказались совершенно прозрачными, словно были изготовлены из толстого стекла. Сквозь них на удивление хорошо виднелась тёмная громада школы и редкие окна, горящие в окружающих домах. Далеко внизу лежало размокшее от дождя футбольное поле с ржавыми воротами по краям.

– Где я? – непроизвольно вырвалось у меня. В следующий миг, в голове прозвучал чей-то механический голос: – Это космический аппарат, называемый землянами «летающая тарелка»

Мне сразу вспомнился совет какого-то знаменитого уфолога, сильно пострадавшего от действий пришельцев: – Никогда не вступайте в контакт с инопланетянами. Неизвестно чем это может закончиться. – с трудом преодолев предательскую дрожь в голосе, я вежливо спросил: – Могу ли я покинуть ваш корабль?

– Да. – бесстрастно обнадёжил меня голос.

– Когда это произойдёт? – боязливо поинтересовался я. Мне совсем не улыбалось стать объектом исследований зеленых человечков. Насколько я знал, многие контактёры были не в восторге от этих чрезвычайно неприятных и опасных процедур: – «А вдруг они захотят забрать меня в свой зоопарк?» – заволновался я: – «Курт Воннегут как-то описал похожую ситуацию».

– Через пять минут, – успокоил голос. Я облегченно перевёл дух, но тут услышал ужасное продолжение: – пол кабины перестанет вас удерживать.

– И я упаду вниз? – взвизгнул я сорвавшимся голосом и в панике ткнул рукой в пол: – здесь же почти полкилометра будет.

– До поверхности земли ровно сто один метр. – успокоил неведомый хозяин.

В моей памяти тотчас всплыло сообщение из вечерних новостей, где диктор сообщал о людях упавших с высоты тридцатиэтажного здания. Судя по всему, это были  мои неудачливые предшественники: – Что я должен сделать, чтобы остаться в живых? – пролепетал я дрожащим шёпотом.

– Попробуйте наши жевательные конфеты. – светским тоном предложил невидимый пришелец.

С потолка плавно опустился круглый поднос и повис передо мной на уровне пояса. Никаких нитей, на которых держался бы этот серебристый диск, я не заметил. Наклонившись к блюду, я увидел несколько блестящих упаковок, своими размерами напоминающие пластинки жевательной резинки. Только были они чуть поуже и вдвое короче, обычных.

Опасаясь какого-нибудь подвоха, я осторожно взял одну из них и поднёс её глазам. Она почти ничем не отличалась от земной продукции. Фантик украшали такие же яркие краски и такие же залихватские шрифты. Даже наименование было хорошо знакомо. К моему неимоверному удивлению, оно оказалось написано на русском языке. К тому же, конфеты назывались «Полёт»! Правда, внизу я разглядел очень мелкую надпись: – «Изготовлено для Homo sapiens» – и это окончательно убедило меня в том, что всё происходит на самом деле.

Перевернув пластинку, я увидел такое, что от испуга чуть не уронил её на поднос. На задней стороне был нарисован забавный человечек, чем-то неуловимо похожий на Незнайку. На моих глазах он весело ухмыльнулся. Достал из кармана конфету и лихо сорвал обёртку. Сунул лакомство в рот и резко сжал зубы. Раздался мелодичный звук и паренёк исчез. Пока я думал, чтобы это значило, произошло следующее. Спустя секунду паренек выглянул из-за края конфеты и перелез на эту сторону. Встал на своё место, помахал рукой и замер.

Не зная, что можно сказать по такому поводу, я брякнул, первое, что мне пришло в голову: – Конфета предназначена для еды, или для чего-то другого? – мой незримый визави скромно промолчал.

– «Видимо нужно задавать односложные вопросы». – решил я и ободрённый своей догадкой, спросил: – Если человек раскусит конфету, то он куда-то переместиться?

– Да. – соизволил откликнуться пришелец.

– В пространстве? – продолжил я допытываться, и подумал: – «Нужно спросить и про перемещение во времени» – мне всегда казалось, что существа, сумевшие преодолеть межзвёздные расстояния, обладают такими знаниями, что легко справляются и с тем и другим.

– В пространстве.

– На какое расстояние? – задал я очередной вопрос и затаил дыхание. От его ответа зависело, смогу ли я пережить сегодняшний вечер, или присоединюсь к тем несчастным, что уже попали в криминальную сводку города.

– На десять метров. – послышался удручающий ответ.

– В какую сторону. – пробормотал я, лихорадочно размышляя, каким образом мне удастся использовать эту игрушку, с издевательским названием «Полёт».

– Куда глаза глядят. – двусмысленно отозвался пришелец.

Машинально посмотрев на часы, я подумал: – «Я тут нахожусь уже пару минут. Значит, времени у меня осталось совсем ничего». – испугавшись этой мысли, я принялся лихорадочно размышлять: – «Если я раскушу конфету, глядя перед собой, то вылечу за пределы тарелки и упаду со стометровой высоты. Это, безусловно, приведёт к моей мгновенной смерти».

– А можно раскусить сразу несколько конфет? – почти выкрикнул я.

– Можно. – милостиво разрешил собеседник.

Я пересчитал пластинки, их было ровно десять: – А все сразу можно?

– Нет. – огорчил меня пришелец: – Не более двух штук за раз, иначе произойдёт мощный взрыв.

Мои мысли потекли дальше: – «Если я лягу на пол лицом вниз и раскушу две пластинки, то исчезну из корабля и появлюсь на высоте в восемьдесят метров. Это очень много. Значит, едва я окажусь вне тарелки мне нужно раскусить ещё две, и я спущусь до отметки шестьдесят. Потом сорок, двадцать и здравствуй родная земля. – возликовал я, но тут же себя оборвал: – «Едва я вылечу из корабля, начнётся свободное падение, а это около десяти метров в секунду, за секунду. Выходит, времени снаружи у меня почти не будет».

– Сколько времени уходит на срабатывание устройства переноса в пространстве? – поинтересовался я тактико-техническими данными игрушки.

– Срабатывание происходит мгновенно. – успокоил пилот.

Лихорадочно срывая обёртки с конфет, я начал складывать их парами. На моё счастье они крепко прилипали друг к другу. Две шутки я положил на коренные зубы справа. Две слева. Ещё по паре взял руки. Последние пластинки я слеплять не стал и по отдельности зажал их пальцами в разных ладонях. Мне вдруг пришло в голову, что пока я их буду раскусывать, моё тело продолжит лететь к земле со скоростью стремительного домкрата.

– Человек появляется в новой точке с той же скоростью, с какой ушёл в подпространство? – на всякий случай уточнил я мысль, неожиданно пришедшую в голову. Хотя я говорил сквозь зубы, пилот хорошо меня понял.

– Да. – подтвердил мою догадку зелёный человечек.

Учтя новую информацию, мои мысли галопом понеслись дальше: – «Если я раскушу десять конфет, то окажусь в одном метре над землей. Это невысоко так, что не убьюсь. Первую пару я съем в корабле, поэтому её можно не считать. Остается восемь. Даже если я успею сжать челюсти четыре раза за одну секунду, то за это время я пролечу целых десять метров.

Выходит, я окажусь в земле на глубине трёхэтажного дома. Где благополучно умру от сдавливания и удушья. Что гораздо хуже, чем мгновенная смерть от удара. Единственный плюс в том, что хоронить меня уже будет не нужно. Меня и не найдут никогда, разве что потом наткнутся какие-нибудь археологи. Да и то вряд ли». – я оборвал себя и торопливо вернулся к подсчётам: – «Сто минус десять равно девяносто. Значит,» – сделал я окончательный вывод: – «мне можно использовать только девять штук. Так что одна пластинка останется на память».

Кое-как разобравшись с теорией, я лёг лицом в пол и прижал руки с зажатыми конфетами к лицу. Широко распахнул глаза и уставился на поверхность земли, черневшую где-то внизу. Только тут я понял, как она далеко. Мне стало так страшно, что захотелось сильно зажмуриться и тихо лежать, как можно дольше. Подавив секундную слабость, я принялся действовать. Не стал ждать, пока истечёт назначенное время, а резко сжал правые коренные зубы. Раздался тихий хруст, конфеты исчезли, а свет в глазах померк.

В лицо ударил сырой воздух, и я судорожно сдавил левые части своих челюстей. В следующий миг, я вынырнул из подпространства. Сунул пару конфет в рот и раскусил их. Потом ещё раз и напоследок раздавил девятую пластинку. Затем, я вынырнул из сумрака в двух метрах над землей! Вот только тут меня молнией пронзила ужасающая мысль: – «Лечу слишком быстро. Не менее десяти метров в секунду».

Не знаю, как за пару мгновений я успел это сообразить и тем более проделать всё необходимое. Говорят, во время смертельной опасности у человека включаются потаённые резервы, и он делает то, на что обычно не способен. Испугавшись, что сейчас я со страшной скоростью рухну плашмя на землю, я сунул последнюю конфету в рот. Одновременно с этим, как можно дальше, откинул голову назад и закатил открытые глаза под самый лоб. Раскусил десятую пластинку и возле самой земли успел войти в десятое перемещение.

Вынырнул из последнего прыжка и полетел под острым углом к поверхности. Хорошо, что угол получился не очень большим, и я оказался метрах в пяти над футбольным полем. К тому же, теперь я перемещался головой вперёд. На моё счастье, я мчался не горизонтально, а сильно наклонившись к земле, словно лыжник, летящий с гигантского трамплина. Однако парение продолжалось недолго, и сила тяжести вновь потащила меня вниз.

Обхватив голову руками, я сгруппировался, и прижал ноги к животу. Сжался в комок и с ужасом ждал столкновения с земной твердью. Мне чрезвычайно повезло, и я врезался в размокшее поле, но не всем телом, как ожидал, а подошвами ног. Скользнул сапогами по жидкой грязи. Проехал пару метров, как на водных лыжах и поднял огромные веера брызг. В следующий миг, везуха кончилась, и я достиг твёрдого дна мелкой лужи. Удар оказался таким мощным, что из меня буквально вышибло дух.

Меж тем, инерция движения стремительно волокла меня вперёд. Я отскочил от поля, как плоский камешек от поверхности воды и меня подбросило в воздух. Я сделал кульбит, вернулся на землю и полетел дальше. Сжался в калачик и, как свернувшийся ёжик, покатился по жидкой грязи. На самом излёте, я оказался возле футбольных ворот и, со всего маху, врезался головой в ржавую стойку.

Последняя мысль, мелькнувшая в голове, была почему-то не моя, а чья-то чужая: – «Псевдо разумное существо прошло испытание». – равнодушно пробубнил инопланетянин, и сознание померкло.

Очнулся я от луча фонаря, светившего мне в глаза. Я вздрогнул и с ужасом подумал: – «Неужели будет ещё один эксперимент?»

– Живой вроде, а я думал опять «лётчик». – послышался радостный мужской голос. – Ну, что берём вратаря?

– Да ты глянь, какой он чумазый! – возмутился другой человек: – Вывалялся в грязи, как свинья. Потом замучаешься форму чистить.

– Тогда пусть валяется. – легко согласился первый полицейский: – Сейчас не зима, насмерть не замерзнет. – служивые обошли меня с двух сторон и двинулись дальше. Пересекли обширное поле, и пропали среди многоэтажных домов.

Охая и стеная, я повернулся на бок и сел. Обхватил грязными руками стойку футбольных ворот и с трудом поднялся с земли. Чтобы избавиться от возникшего головокружения мне пришлось прислониться к столбу и некоторое время постоять неподвижно. Всё тело нестерпимо болело от многочисленных ушибов: – «Если бы не жидкая грязь, сработавшая, как смазка, разбился бы на фиг». – через силу подумал я: – «Надеюсь, ничего себе не сломал».

Я потрогал измазанные грязью ноги, нащупал в кармане брюк ключи от квартиры и облегчённо вздохнул: – «Слава богу, не потерял, а то пришлось бы ещё по полю ползать, искать». – про исчезнувшую кепку я даже не вспомнил. Затем, я медленно выпрямился и тяжело двинулся к своему дому, переставляя ноги, словно заржавевший робот.