Хранители. Выбор Сэма

Глава 1

— Это же неизведанная территория, как он будет спать там без защиты! - воскликнул с ужасом Ба, – Боюсь, из нас двоих ты больше подходишь для этой работы. А еще ты молод, тебе необходимо набраться опыта.

 - Я не знаю как там действовать. Здесь, дома, все понятно. От чего, почему, как его защищать... А там, без твоих советов, я провалю миссию, - Сэм попробовал отговорить Ба от принятого решения, но уже ясно понимал, что похода на неизведанную территорию ему не избежать.

            Настало утро похода. Сэм, получив кучу наставлений от Ба, занервничал еще больше, но, тем не менее, ушел со своим подопечным. Мир, казавшийся таким пугающим, приятно ему улыбался.  Да и за знакомой пазухой все выглядело не таким уж и страшным. Идти оказалось недалеко.  Перешагнув порог, Сэм начал оглядываться. Шумно. Это только утром или всегда так? Зато других хранителей не видно! «Одной проблемой меньше», - подумал Сэм.

Пришли они в небольшое двухэтажное здание с уютным двориком, множеством шкафчиков при входе и ароматом сдобных булочек, доносящимся из коридора.  Подопечный ринулся по своим делам, благополучно забыв про Сэма, а тот, оставшись один, принялся исследовать новую территорию. На первый взгляд, от обычного дома этот почти ничем не отличался, разве что количеством обитающих тут людей - много, слишком много.  И что странно: ни одного хранителя! Сэм решил разобраться с этим вопросом позже, а пока нужно, не привлекая внимания, подыскать себе удобное место. Шкаф в углу показался идеальным укрытием, отсюда проглядывалась вся комната. Несколько раз теряя из вида своего подопечного, Сэм беспокойно искал его взглядом, чтобы, найдя, выдохнуть: все в порядке, он с той же энергией, что и дома, носится по комнате.

Приближалось время дозора. Сэм принялся повторять про себя приемы и заклинания хранителей, тем самым, успокаиваясь и настраиваясь на возможную схватку. Когда пробил час, подопечный сам прибежал к нему и, засунув его под подмышку, умчался спать. Они оказались в узкой удлиненной комнате с одиноким окном в конце, сплошь уставленной кроватями. Остановились у самого входа, подопечный привычно скинул одежду, натянул пижаму, лег, натянул одеяло и обнял Сэма. Некоторое время дети галдели, переговариваясь, хотели посмотреть на Сэма, даже подержать его - по чуть-чуть каждый - передавали из рук в руки, но вот пришла взрослая, видимо, главная этого дома - при одном ее виде все притихли и приготовились спать, веселье угасло само собой. Голоса в доме постепенно стихали, тонули в сонном воздухе, подопечный тоже глубоко задышал и мирно заснул. Сэм начал озираться - ждал. Он силился представить откуда они могут возникнуть. И понимал - откуда угодно! Прошел час, никто не появился. Второй. Что-то мелькнуло в коридоре, Сэм резко дернулся и свалился с кровати. Либо ему померещилось от волнения, либо они еще только к нему присматривались и не осмеливались показаться, но до конца дозора никто так и не появился. Затем резко и как-то вдруг дети заворочались в своих кроватках и проснулись, Сэма подхватили и понесли обратно в шкаф. Так напряженно, но в целом - неплохо прошел первый дозор первого дня вне дома. С тоской глядя вслед своему подопечному, Сэм впал в неожиданную ностальгию, но грусть его была светлой: он - молодец, справился, можно выдохнуть и отдохнуть. До следующего дозора.

            Тем временем дома Ба не находил себе места. Отлегло от сердца только вечером, когда он увидел мальчика таким же радостным, как и утром. Спокойный, он начал готовиться к своей смене. Его дозор длился дольше, чем у Сэма, да и людей было больше, к тому же, подопечный Сэма ночью теперь тоже оказывался под его защитой - работы прибавилось. Облегчало задачу одно: это был его дом, его крепость, все полуночники были ему знакомы, многих он отгонял годами, пока они не растворялись в небытие. Но расслабляться было нельзя, его подопечные могли за день зацепить полуночников извне и принести их домой, а подопечный Сэма был еще слаб после отравления скверной, и ему требовалась постоянная охрана.

            Утром Сэм нетерпеливо ждал условленного часа. Увидев знакомое личико, он посильнее дернулся и упал с полки - прямо к ногам мальчика. Удивленно посмотрев на своего хранителя и замешкавшись на пару минут - осмыслить как это произошло - подопечный с радостью поднял его и стиснул в липких родных ладонях. Как же вовремя - Сэму давно уже нужно было пополнить запас энергии, лучший источник которой - любовь твоего подопечного. Теперь можно и обратно в шкаф - продолжить свое наблюдение. Часы пролетали незаметно, приближалось время дозора. Уютно примостившись около уснувшего малыша, Сэм во все глаза сканировал помещение. Большое количество детей в одной комнате его слегка нервировало - много отвлекающих факторов. Хорошо, они не принесли своих хранителей, иначе столпотворения не избежать.

Первый час прошел тихо. Сэм даже, грешным делом, решил, что Ба на этот раз перестраховался, а у ребенка слишком бурная фантазия. Какие могут быть полуночники в этом нежилом доме? Эти твари предпочитают уютные обжитые дома и не нападают днем, поскольку трусливы до безобразия - атакуют только исподтишка, под прикрытием ночной тьмы. Его мысли прервало появление небольшой тени, промелькнувшей настолько быстро и рядом, что Сэм не успел возвести защитные стены - на него обрушилась скверна полуночника. Едва оправившись и проверив - не попало ли на мальчика, Сэм скороговоркой принялся произносить заклинания. Откуда у полуночника небольшого размера такое количество скверны? Не ожидая застать здесь хранителя, тот особо не таясь, завис над потолком и прицелился к одному из спящих детей, не подзащитному Сэма, нет, но такому же беззащитному малышу. Сэм не знал что делать: он не мог оставить своего подопечного одного, чтобы защищать другого ребенка, но стоять и смотреть, как полуночник беспрепятственно изливает скверну на другого малыша тоже казалось выше его сил. Надеясь, что ребенок окажется достаточно стойким, чтобы справиться самостоятельно, Сэм отвернулся. Но когда услышал крик полный ужаса, он инстинктивно, не отдавая отчета в своих действиях, ринулся в бой. Бой был непродолжительным, на руку сыграл эффект неожиданности - полуночник не догадывался о присутствии защитника. Отогнав его, так далеко, насколько это было возможно, Сэм нетерпеливо поковылял на своих коротких мохнатых лапах к кровати подопечного и первым делом проверил целы ли возведенные стены.

- Да, бедный Кир, натерпелся ты от него! Немудрено, что ты так боялся спать и отказывался идти сюда, - приговаривая это, Сэм нежно гладил мальчика по щеке. Подопечный мирно спал, подложив под голову вечно липкую ладонь. Хранитель с нежностью вспомнил день их знакомства, как блестели глаза малыша, и как удивленно он рассматривал Сэма, понимая, что новая игрушка отличается от других. Кир каким-то невероятным образом почувствовал кто такой Сэм на самом деле и попытался по-своему, по-детски, объяснить это своей маме, на что она со смехом ответила: «Пускай будет так, ты это неплохо придумал». Тут же в памяти всплыло и знакомство с Ба - невероятно умным и опытным хранителем. А еще, первый бой с ужасающего вида полуночником.  Подопечная Ба на следующий день впервые за долгое время проснулась без головной боли.

За воспоминаниями Сэм не заметил, как подошло время вставать. Дети заворочались в своих кроватях. Хранитель с тревогой наблюдал за ребенком, атакованным полуночником. Мальчик сидел на кровати, морща лоб. Настроение его было ужасным, он захныкал -  сначала тихо, а потом все громче и громче. И вот уже не нытье, а плач - заливистый, горький, полный ужаса несся по спальне. Подбежала главная этого дома и забрала мальчика. День подходил к концу. Мысленно простившись с подопечным, Сэм забился обратно в шкаф и приготовился к отдыху. «Как было бы хорошо поделиться новостью с Ба. Рассказать, как быстро я одолел полуночника! Хотя, за то, что я бросился защищать чужого и оставил Кира одного, Ба однозначно меня не похвалил бы, - понял Сэм, - что же, расскажу, когда увидимся. Там и посмотрим, что он скажет».

            Днем Ба почувствовал небольшой толчок. Списав это на возраст и беспокойство за Сэма, он не придал ему значения. А ведь именно в этот момент Сэм защищал чужого мальчика, оставив Кира под защитой стен из заклинаний.

Дозор Ба прошел спокойно, утром он проводил Кира и пошел отдыхать. Не прошло и четырех часов, как Ба проснулся от очередного толчка. Он сел, озираясь вокруг, подопечных не было дома, полуночников в округе тоже не наблюдалось и уже довольно давно, что же это могло быть? Неужели он действительно стареет. Не похоже. Это было что-то другое, какое-то давно забытое чувство. Тяжелое, вязко-тревожное - предчувствие неотвратимого грядущего, которое отнюдь не будет радужным.

            Тем временем, Сэм сидел на подушке Кира и готовился к визиту полуночника. «Хоть бы он не пришел, - думал Сэм, - хотя это вряд ли. Если он привык беспрепятственно изливать здесь скверну, то не захочет упускать эту возможность». К облегчению хранителя никто не прилетел. Тем не менее, Сэм не мог выбросить предыдущий инцидент из головы, полуночники не привыкли так быстро сдаваться, тем более, обладающие таким количеством скверны, ведь чем ее больше, тем острее стоит вопрос о жизни и смерти носителя.

Ба тоже волновался. Всех своих троих подопечных он встретил настороженно. Приглядывался к ним, силился заметить что-нибудь странное, разъясняющее нарастающее волнение. Не найдя зацепок, решил не успокаиваться, а при удобном случае полистать Свод.

Свод включал в себя многое: список всех видов полуночников, местонахождение каждого из хранителей, правила поведения хранителей, способы защиты и, наконец, заклинания, начиная с простых, заканчивая самыми могущественными. Любой уважающий себя хранитель должен был хорошо знать содержимое Свода, при необходимости дополнять его и заучивать новую информацию. Последнее дополнение было сделано около года назад, когда один из хранителей обнаружил новый вид полуночников, изучил их, затем защитил свое исследование. В Хранилище приняли решение включить в Cвод новый, прежде не встречавшийся, вид. Эта новость вызвала в мире хранителей волнение и пересуды, и не из-за самого открытия как такового, а личности того, кто его сделал. Этим хранителем оказался Асау, тот, который ранее, при загадочных обстоятельствах, потерял своего подопечного, что автоматически обрекало хранителя на вечное скитание. Но поговаривали, что после открытия Асау разрешили вернуться в мир людей, ему дали новую семью и он продолжил свою миссию.

Ба не мог без внутренней дрожи даже представить - каково это быть забытым и не подлежать к возврату в земную жизнь. Потеря подопечного - такая редкость, такая страшная судьба, подобные случаи можно на пальцах перечесть! В случае с Асау все произошло при столь загадочных обстоятельствах, настолько неясно и необъяснимо, что в мире людей долго расследовали это дело, но безуспешно. Вообще, мир хранителей и все, что с ним связано, люди были склонны приписывать к некоторым отклонениям, разобраться с ним даже не пытались.

            Неделя пролетела незаметно. В субботу Сэм пол дня прождал Кира, но потом вспомнив, что сегодня - выходной, и мальчика не будет, приготовился к скуке на долгие два дня. У Ба, напротив, началась горячая пора - домой пришли гости. Каждый мог быть потенциальным проводником полуночника, а Кир все еще был незащищенным, находился в периоде очищения от скверны. «Не будь старым перестраховщиком», - сказал сам себе Ба, усилием воли выдохнул и едва смог насладиться видом бегающих вокруг детей. Гости разошлись ближе к полуночи. Все легли спать поздно. Кир спал беспокойно, то и дело просыпаясь, постанывая, скидывая одеяло, хотя никаких причин для этого не было. Ба решил послать весточку Сэму - вдруг что-то случилось в другом доме? Тихонько вложив эту мысль-вопрос в голову Кира - для передачи Сэму - Ба удвоил внимание. Дозор прошел спокойно, без происшествий. Как и выходные в целом. Хотя нет - Ба почувствовал еще один толчок, будто кто-то ощупывал его границы, неслышно касаясь длинными пальцами.

 

 Глава 2

            Утро понедельника выдалось суетливым: Кир собирался медленно, и мама, злая на погоду, изменившуюся внезапно и радикально, несколько раз переодевалась. Когда все наконец ушли, Ба расслабился и принялся изучать Свод. Полистав его и не найдя искомого, еще до конца не осознавая, что именно он ищет, повинуясь импульсу, подсознательному порыву, Ба взглянул на биографию Асау и с удивлением обнаружил, что тот действительно прикреплен к семье.

            Сэм с радостью встретил Кира, а заметив послание от Ба, обрадовался еще больше, Тут же - с порога - влезать в мысли мальчика он не стал, дождался, когда тот мирно засопит. «Все-то он заметит, все предугадает», - пробормотал Сэм, поняв, что Ба беспокоится - не произошло ли чего-нибудь, о чем ему следовало бы знать. Писать ответ не было времени, Сэм все еще боялся возвращения полуночника. Возводя стены вокруг Кира, Сэм, оглядываясь, раздумывал не защитить ли и того ребенка, на которого в прошлый раз напал полуночник. Не успел он отойти от Кира, как мощный удар сзади сбил его с ног. Как и боялся Сэм, полуночник вернулся, переполненный скверной. Оглушенный неожиданной атакой, Сэм, тем не менее, уже через несколько секунд пришел в себя и приготовился к защите. Полуночник двигался в сторону Кира, скаля беспросветный темный провал на морде - место, где должен быть рот. «Ну уж нет!» - подумал Сэм и направил на него заклинание, но полуночник увернулся и вылил большую порцию скверны на Кира. Только благодаря стенам, которые возвел Сэм, мальчик не пострадал. Хранитель создал заклинание помогущественнее, полуночник покачнулся и, царапая пол когтями, отступил на пару метров назад на своих кривых лапах. Придя в себя, он, издав яростный свист, продолжил атаку на Кира. Чувствуя злобу полуночника, малыш заворочался и начал постанывать. «Неужели такой сильный попался полуночник?», - испугался Сэм. Попутно вспоминая, что в таких случаях делает Ба, хранитель проверил крепость стен и усилил атаку. Сэм посылал заклинание за заклинанием, тесня врага к окну, - казалось, еще чуть-чуть и победа будет на стороне Сэма, но полностью уничтожить, изгнать в небытие полуночника у молодого хранителя не получалось: не хватало ни сил, ни опыта. Зная, что, переполнившись до края скверной, полуночник начнет разрушаться, а потому и сражается отчаянно, Сэм тоже не сбавлял оборотов. Противостояние затянулось. Оба уже ослабли, и тут исход битвы решила главная дома - она открыла окно для проветривания, тем самым придя Сэму на помощь - просто вытеснила полуночника. «Что за запах стоит в комнате? - спросила она у помощницы, - Как будто что-то сгорело, проверь, пожалуйста».

Источник запаха обнаружился у Сэма на боку. Во время схватки полуночник зацепил его своими когтями и пролил скверну. «Надо будет отмыться ночью», - подумал Сэм и принялся осматривать Кира. Поверхностный осмотр показал, что с малышом все в порядке. Он встал бодрым и веселым, ринулся полдничать, играть с друзьями, ждать родителей - все, как всегда. Когда мальчик ушел, Сэм с досадой вспомнил, что не успел вложить в голову Кира ответную мысль для Ба. «Надеюсь он не сильно будет волноваться», - обеспокоился Сэм и пообещал себе - завтра точно обо всем доложить. Затем ход его мыслей перекинулся на бой, победа в котором осталась за ним, и спокойный, он пошел отдыхать. Но что-то в поведении полуночника не давало Сэму полностью расслабиться, он раз за разом прокручивал в голове произошедшее, посекундно вспоминая поединок. «Вот, что было странно, - думал Сэм, - у полуночника как будто прослеживался разум, казалось, он пришел специально отомстить, хотя это им не свойственно».

На следующий день Кир пришел обеспокоенным, не носился как обычно по группе, а, схватив Сэма липкой ладошкой, молча сел рисовать. Сэм всем своим мягким телом прижался к ребенку и вложил в его голову мысль для Ба - не утаив ни своих сомнений о способностях полуночников к осмысленным атакам, ни того, как проходили бои. Поняв сигнал, Кир зашептал хранителю на ухо: «Сэмик, знаешь, мама из-за моих снов хочет показать меня какому-то врачу. Я вчера ей рассказал, что мне опять приснился страшный сон, из-за которого я плакал, помнишь, тебе тоже рассказывал про крылатых монстров с красными глазами. Она сказала папе, что уже надеялась, что у меня все прошло после похода к той бабке, а оно не прошло.  А еще, что меня придется вести к врачу. Но я не хочу идти ни к бабке, ни врачу, Сэм». Сэм с досадой подумал, что это он не справился со своей задачей и позволил полуночнику слишком близко подобраться к мальчику. Пришлось составлять для Ба новое послание - дополненное. 

Одно радовало: дозор прошел в полной тишине. Хранитель надеялся, что с полуночником покончено - он разрушился, переполнившись скверной.

Прочитав послание, Ба ужаснулся. Отправляя Сэма с подопечным, он и подумать не мог, что хранителю придется не просто присматривать за Киром, но и ввязываться в бой за чужого ребенка, оставив своего в опасности. Ощупав мальчика, Ба не заметил на нем присутствия скверны и отправил его по срочным мальчиковым делам. «Что за полуночник такой лихой, который дошел до нападения днем, во время короткого сна, - спрашивал сам себя Ба, - что же довело его до такого отчаяния?» Перебрав в памяти все необычайные происшествия, Ба не припомнил ни одного подобного случая. 

Увидев на следующий день заметно повеселевшего Кира, Сэм воспрял духом и приготовился к защите. Не дождавшись полуночника, Сэм принялся писать свой ответ Ба, тот требовал подробностей. Описав нападавшего, Сэм присовокупил к воспоминаниям сведения о резком запахе, таком, что отмыться от коснувшейся его скверны толком не удалось. Сэм вложил в голову мирно спавшего Кира мысль-послание. Действительно, это было из ряда вон - чтобы запах скверны почувствовали люди, тем более, чтобы от него невозможно было отмыться. Случай казался исключительным, Ба с таким не сталкивался и слыхом не слыхивал, поэтому решил сообщить об инциденте в Хранилище, и запросить данные по схожим происшествиям.

Способ передачи весточки в Хранилище, где изначально создавались и находили свое назначение все хранители, был непростым. Нужно вложить в голову взрослого человека мысль отправиться в магазин игрушек, и не абы-какой, а центральный, в отдел плюшевых игрушек. Благо, повод отправить в магазин отца семейства у Ба есть: скоро у ребенка друзей - день рождения. В магазине находился связной, который несколько столетий уже стоит на посту и является проводником между хранителями и Хранилищем. Передав сведения в Хранилище, Ба с еще большим нетерпением начал ждать вестей: и от Сэма, и от Хранилища.  Его не покидало чувство, что происходит нечто странное, на краю тьмы и света что-то сгущалось, нужно быть готовым ко всему. В первую очередь, к защите подопечных.

Близился момент, когда Сэм должен был вернуться домой. Стояли последние майские дни. Семья Ба с нетерпением ожидала лета. Предстояло большое путешествие, к которому Ба готовился загодя и основательно: читал про особенности полуночников в той стране, куда они отправлялись, постоянно внушал всем, что их с Сэмом нужно взять, если не в ручную кладь, так хотя бы - в чемодан. Когда Сэм наконец вернулся домой, Ба понял насколько он соскучился по юному хранителю. В нем с трудом можно было узнать прежнего Сэма, он в одиночку отстоял дозор и даже пережил два опасных сражения. Ба сразу отметил, что, описывая подробности боя, Сэм держится уверенно, сопровождает рассказ дельными наблюдениями, словно бывалый воин. И Ба, как наставник, укрепился во мнении, что поступил верно, отправив Сэма одного на опасное задание. «Некоторым, чтобы увериться в собственных силах, достаточно почувствовать ответственность и иметь шанс принимать решения самостоятельно», - улыбался своим мыслям Ба.

Пересказав друг другу накопленные новости, хранители поделились мыслями по поводу полуночника Сэма и гадали - почему не приходит ответ из Хранилища. Дни перед отпуском, как всегда, были непростыми, полными хлопот и переживаний. Мать Кира нервничала больше остальных, да так, что ночами Ба приходилось отгонять от нее назойливые мысли, которые с каждым днем только множились - должна же она была отдыхать от них хотя бы во сне. Киру тоже передалось всеобщее волнение - в последний день перед поездкой он закатил истерику из-за ерунды, и Сэм всю ночь его успокаивал.  Кир спал, обняв Сэма, а тот радовался близости Кира, так как по мере взросления, мальчик все больше его стеснялся - прятал в коробку, когда к нему приходили друзья, реже брал с собой в кровать, меньше делился сокровенным. Глядя на защитника и его подопечного, Ба думал: «Как жаль, что, вырастая, дети забывают своих хранителей. То, как делились с ними самыми сокровенными тайнами и самыми ужасными страхами, как видели полуночников, а бывало, что и становились свидетелями битв между полуночниками и хранителями, как очищали свой разум при помощи хранителей от скверны. Рано или поздно забывается все, но хранители, они всегда на страже: из года в год, из поколения в поколение, иногда забытые, но на посту - на краю света и тьмы».

 

Глава 3

На другом конце города в крыле детской больницы, где содержались больные, требующие специального ухода, лежала девочка. Больше года она была прикована к кровати: не разговаривала, не реагировала на внешние раздражители. Взгляд ее был прикован к потолку, глаза темными провалами на худом заостренном лице ничего не выражали, будто глядели внутрь. Лечащего врача в последние месяцы все чаще уговаривали отправить девочку в приют, чтобы на ее место поместить других, менее безнадежных больных. Но он отказывался, пробуя различные методы: и медикаментозные, и альтернативные, но увы - до сих пор лечение не принесло плодов. Врач даже предположил, что девочка сама не хочет выходить из этого состояния. Но сдаваться не собирался.

Медсестры и санитарки сторонились ее палаты, старались не заходить без лишней надобности. Особенно впечатлительные жаловались, что после посещения девочки чувствуют себя плохо, им снятся жуткие сны. Врач списывал это на женскую суеверность - история болезни девочки стала легендарной. Все, произошедшее с ней, было окутано тайной, которая рождала недомолвки, додуманные, а то и вовсе сочиненные недостающие кусочки истории, которые только добавляли мистицизма. Для лечащего врача история болезни девочки стала личным вызовом, он решил поставить ее на ноги, чего бы ему это ни стоило.

Девочка росла в неблагополучном районе города, рядом с никогда не стихающим железнодорожным вокзалом в многоэтажном доме, который ветшал и становился все менее пригодным для обитания. В небольшой однокомнатной квартире жила семья, состоящая из пяти человек: отец с матерью и трое дочерей - восьми, пяти и трех лет. Отец работал водителем пригородного автобуса, а вечерами подрабатывал на вокзале носильщиком. Мать, дождавшись прихода старшей дочери с уроков, вверяла ей малышек и отправлялась мыть полы в школу.  Она не жаловалась, не роптала на судьбу, напротив, благодарила ее за прекрасных дочерей. Отравляло жизнь одно - нет, не безденежье, а то, что муж корил жену, что не смогла она родить ему сына, наследника, который продолжит фамилию. Девочек он не признавал. Они не могли припомнить и единого раза, когда бы им перепало ласковое слово от отца. Узнав, что снова беременна, мать молилась, чтобы ребенком оказался мальчик. Но увы, удача давно отвернулась от этой семьи. Когда подошел срок, женщина родила девочку. В больницу муж не пришел, она добиралась с новорожденной малышкой и вещами сама - автобусом. Дома нашла дочерей одних, муж отсутствовал.  Старшая со слезами встретила мать, рассказав, что всю неделю не ходит в школу, боится оставить малышек одних с отцом. Узнав, что жена родила еще одну девочку, он дни и ночи напролет проводил за бутылкой, заливая свое горе по не родившемуся сыну водкой. В этот ли момент, или чуть позже, но что-то надломилось в сильной женщине. Чем больше пил и буйствовал муж, тем быстрее она угасала - истощились и здоровье, и запас терпения. Когда Айре, так назвали четвертую девочку, исполнилось три года, мать скончалась. Вскоре из дома ушла и старшая сестра - не выдержала издевок отца и непосильной работы по хозяйству.

            Айра росла замкнутой и нелюдимой, любого, кто пытался с ней заговорить, встречала криком. Перед смертью мать подарила девочке лошадку, в которую и вселился хранитель Асау. С ним маленькая Айра не расставалась ни на минуту и могла болтать часами. Но только, когда они оставались наедине, при посторонних людях Айра молчала. Многие даже думали, что она и вовсе не умеет разговаривать. Чаще всего девочка отсиживалась в подвале дома напротив - в своеобразном убежище.  Сестры привыкли к ее постоянному отсутствию и смирились с характером. Впрочем, вырасти милым ребенком ей было просто невозможно - при одном виде девочки на отца нападала неконтролируемая ярость. Он винил ее в смерти матери. И немилосердно бил. Однажды ударил так, что она месяц не могла поднять руку без стона. Когда Айре исполнилось 6 лет, ее начали мучать кошмары. Не проходило и дня, чтобы из их дома не доносились полные ужаса вопли ребенка. Вместо жалости они вызывали в отце еще большую злобу - соседи жаловались на шум и начали судачить за спиной. Асау, хранитель Айры, трудился из последних сил, но такое засилье полуночников отогнать было не под силу и дюжине хранителей. Хранители старших девочек боялись ему помогать, у них и своей работы было предостаточно, а хранитель дома закончил свою земную жизнь вместе с матерью - своей подопечной. Асау не боялся трудностей и помощи не просил, находился рядом с Айрой днем и ночью, стараясь максимально облегчить ее участь. Положение усугублялось тем, что полуночники обитали непосредственно в их доме, упиваясь злобой отца и постоянным страхом детей. Насытившись скверной, они изливали ее на Айру - самую слабую и восприимчивую. Нелюдимая по своей природе, она вовсе стала дикой и начинала дрожать от малейшего резкого звука. В этом пропитанном страхом доме Асау встретились самые ужасные представители полуночников. Пользуясь слабостью хранителей, они, не таясь, нападали и днем. Находясь возле непрерывного источника злобы, полуночники становились все более устойчивыми к скверне и при накоплении большого ее количества не разрушались, а лишь упивались ею сверх меры.

            Однажды отец вернулся с работы очень злым - воспитатель пожаловалась директору, что от Айры плохо пахнет. Ей казалось, что дома она не получает должного ухода. А тот факт, что девочка разговаривает только с игрушкой, с которой никогда не расстается, наводил на мысль о психической неполноценности ребенка. Директор, вызвав отца, строго наказал повлиять на ситуацию, иначе они вынуждены будут сообщить органам опеки.

Схватив Айру за шиворот, отец несколько раз встряхнул ее, яростно прошипев: «Тебе, что сложно притвориться нормальной и хотя бы изредка умываться», и со всей силы швырнул ее в темный угол, где она обычно спала.  Игрушку отец выбросил в мусорное ведро. Потеряв сознание, Айра лежала практически беззащитной. Этим и воспользовались полуночники, атаковавшие ее несколько часов кряду. Врачи вынесли вердикт - в следствии сильного удара ребенок получил сотрясение мозга и впал в кому. Айру поместили в больницу. Асау корил себя, что не мог защитить подзащитную, был бессилен, когда она нуждалась в нем больше всего. Вернувшись в Хранилище, он начал борьбу с этими необычными полуночниками, упорно выслеживал и изучал. Его усилия не оказались напрасными: во время своего исследования он понял, что открыл новый вид полуночников, который тут же был внесен в Свод. Глава, зная историю Асау, доверил ему новую миссию в мире людей. Хранитель получил под свою опеку прелестного ребенка. Вот так и закончилась бы эта мрачная история, если бы не одно НО…

 

Глава 4

«У нас будет малышка! - хором объявили родители Киру, - у тебя скоро появится сестренка». Кир еще не до конца поняв сказанного, изумленно смотрел то на маму, то на папу. «Сестренка? - пролепетал Кир, - такая маленькая?»  Он представил ее крохотные ручки и ножки, то, как она смеется, плачет, ползает и обрадовался. Вопреки опасениям мамы с папой, что их ожидает настоящий скандал. Родители описывали плюсы становления братом, мальчик послушно кивал в ответ, а Сэм непривычно притих. Ба тоже не знал как реагировать: еще один малыш автоматически означал и дополнительного хранителя. Придется уживаться на одной территории, будет ли сосуществование мирным зависит не только от них, но и от него в том числе. Всполошенный Ба обдумывал план действий. Что делать? Связаться с Хранилищем?  Подождать пока они сами выдут на связь? Или просто дождаться нового хранителя? В любом случае, их с Сэмом маленький, привычный мирок уже не будет прежним. Но в первую очередь надо успокоить Сэма.

 Ба несколько раз тихо его позвал, и когда тот, наконец, отреагировал, сказал: «Сэм, твое место никто не займет, не тревожься. Я тоже беспокоился, когда тебя ждал, но, видишь, мы прекрасно сработались. Тем более, хранитель будет совсем юным, его воспитание ляжет на наши плечи. Только от нас зависит каким он станет».

Конечно, обязанностей у Ба прибавилось. Во время беременности женщины особенно уязвимы для полуночников, скверна может нанести вред как им, так и не рожденным еще малышам.

Из детской Ба перевелся на постоянное пребывание в родительскую спальню, женщина спала теперь куда чаще: могла прилечь и поздним утром, и в обед, и вечерком, перед ужином. Мужа, как на зло, отправили в долгосрочную командировку, и она стала особенно раздражительной. Это сказывалось на характере снов и ее уязвимости по ночам.

Но происшествий было не так уж и много. Лишь однажды после прогулки с Киром, она выглядела особенно уставшей и захотела прилечь. Ба поручил Сэму присматривать за Киром, который уселся смотреть мультики, а сам заступил на смену. Еще с порога он заметил небольшого полуночника, который попал к ним с улицы, зацепившись за женщину во время прогулки. Быстро соорудив стены над спящей матерью, Ба потихоньку приблизился к полуночнику, хотя тот и не собирался нападать. У него оказалось совсем мало скверны, он сидел, притаившись и чего-то ждал. Ба достаточно было применить несколько несильных заклинаний, чтобы выгнать его из дома. А дальше - как всегда. Убедившись, что женщина спит, Ба устроился на своем месте - охранять её сон. Полуночники до возвращения мужа появлялись еще несколько раз, но Ба с Сэмом успешно с ними справлялись.

Когда отец Кира зашел в дом, Ба отметил, что у него есть послание, скорее всего, из Хранилища. Пока мама с Киром с визгом висели у него на шее, а позже разглядывали подарки, Ба незаметно вытащил мысль-послание и принялся его читать.

«Достопочтенный Ба! Рад услышать от вас весточку.  Прошу прощения за задержавшийся ответ! Увы, случаи странных нападений в вашей стране участились, мы получили уже тысячи сообщений о том, что полуночники полные до краев скверны нападают на детей даже во время дневного сна, и хранителям приходится днем и ночью находиться около своих подопечных, особенно, возле маленьких детей. Сейчас наши хранители занимаются расследованием таких дел. Вы мудро решили отправить хранителя в детский сад со своим подопечным, еще одного такого нападения Кир мог бы не пережить. Представляю страх Сэма, когда Кир после нападения пришел домой весь в скверне. Надеюсь, сейчас ему легче, и он выздоравливает. Также к нам пришло сообщение о подготовке к отправке еще одного хранителя к вам в дом, уверен, вы сумеете воспитать этого юного хранителя так же хорошо, как и Сэма.

Искренне Ваш, Глава Хранилища».

Беременность шла своим чередом, все домашние впали в нервозное, но в то же время радостное ожидание, мама все больше закупалась вещичками для малышки, папа и Кир постоянно спорили из-за ее имени, а Сэм недовольно бурчал, что скоро некуда будет сесть из-за обилия новых игрушек и предметов.  Пришел Новый год, а за ним - зимние каникулы во время которых было решено полететь к морю: дать Киру возможность порезвиться на пляже, а родителям - передохнуть от холодов. Ба беспрестанно вкладывал своей подопечной в голову мысль, что их с Сэмом надо взять с собой на отдых, но в день Х их благополучно забыли. Память у беременных такая - не то, что хранителей, багаж могут забыть взять. Надеясь, что ничего страшного в поездке не произойдет, Ба с Сэмом грустно сидели на подоконнике, где их оставили, и смотрели в окно.

Дни в ожидании возвращения семьи тянулись долго, Сэм вместо изучения Свода слонялся по дому, Ба без конца перечитывал письмо Главы, пытаясь понять причину несдержанности полуночников. В день приезда семьи, Ба с Сэмом уселись туда, где их оставили при отъезде, и глядели на подъездную дорожку. Стоило такси завернуть к дому, Ба почувствовал неладное, мамы в машине не было, отец выглядел обеспокоенным, а Кир вовсе беспрестанно шмыгал носом и тер глаза. Спешно зайдя в дом, Кир подхватил Сэма на руки и ушел к себе в комнату, а папа позвонил бабушке. По отрывкам разговора, Ба понял, что мама Кира находится в больнице. Ба похолодел - до родов оставалось как минимум два месяца, как бы чего не произошло. Не зная, чего предпринять, Ба беспокойно косился в сторону детской, надеясь, что Сэм выведает у Кира хоть что-то. Распаковывая вещи, папа прихватил игрушечного барашка и зашел в детскую. «Все будет хорошо, малыш! - сказал папа Киру, - мама выздоровеет и вернется домой с малышкой, а пока мы должны будем приготовить дом к их приезду. Идет?» «Почему тогда мама плакала?» - спросил Кир. «Она просто боялась за малышку. Все будет хорошо, не беспокойся!» - ответил папа, хотя у него самого на душе кошки скреблись. «Зря мы поехали на этот отдых, - подумал он вслух, - не успели сесть на самолет, вспомнили, что забыли эти игрушки, стоило ли из-за этого расстраиваться! Затем номер не понравился - видите ли там аура плохая. Не прощу себе, если с ней или с ребенком что-то случится».

На следующий день папа и Кир спешно собрали вещи и куда-то поехали, а уже спустя пару часов вернулись удрученными. К счастью для Ба, они позвонили бабушке.  Подслушав разговор, он узнал, что у мамы Кира начались преждевременные роды из-за сильного испуга во время отдыха. Врачи опасаются за жизнь малышки, она еще не была готова появится на свет. Ба решил, что в Хранилище наверняка обо всем знают и уже начали подготовку хранителя для малышки, пусть и раньше положенного срока.

Все обошлось, малышка набиралась в роддоме сил, но ее хранитель так и не появлялся. Через пару недель девочка оказалась дома. После долгих споров на семейном совете было решено назвать ее Риной.

Кир с папой боялись к ней подходить, настолько она была крохотной и беззащитной. Ба с беспокойством ждал вестей из Хранилища, приняв, разумеется, необходимые дополнительные защитные меры. Сэм и Кир еще больше сблизились и постоянно чем-то занимались в комнате мальчика. А мама? - Она в основном была поглощена заботой о девочке. Рина выглядела трогательно-маленькой и щупленькой, как любой малыш, рожденный раньше срока, но, тем не менее, она уже обладала неплохой хваткой и мощным голосом. Своим плачем она легко могла заменить сирену Скорой помощи, а, вцепившись в бутылочку, не разжимала ручки, пока не наедалась до отвала. Ба в шутку говорил: «Если хранитель будет таким же хватким и горластым, то не оставит полуночникам ни единого шанса». Сэм все допытывался у Ба - были ли случаи, когда ребенок оставался совсем без защитника, на что тот, успокаивая, говорил, что за его почти сорокалетнюю практику, такого случая не припомнит. К Рине обязательно придет ее личный хранитель.

Однажды папа вернулся с работы с подарками. Среди свертков Ба почувствовал проявление силы, не простой, а силы хранителя. Когда Кир развернул подарки, выяснилось, что папа купил для Рины такого же маленького, как она сама, медведя. Сэм во все глаза глядел на медведя, благо, выдержка юного хранителя позволила ему не шевелиться, пока Кир его разглядывал. Положив в колыбельку малышки игрушку, Кир пошел гонять свою новою машинку. Пользуясь тем, что родители отвлеклись на Кира, Ба с Сэмом познакомились с вновь прибывшим соратником.

Оказалось, что до Хранилища так не дошли сведения о преждевременном рождении Рины. Хранитель был удивлен, найдя в колыбельке уже четырехмесячную малышку. Рассказав, что прошел полную подготовку школы хранителей, юный защитник осмотрел свою подопечную и дом. Умилившись Риной, он возвел над ней стены из заклинания и принялся жадно расспрашивать Сэма и Ба не было ли каких происшествий за время его отсутствия. Отчитавшись перед защитником Рины, они передали полное попечение над ней ее хранителю. «Интересно, как его назовет Рина? - подумал Сэм, - и вообще, как приходят имена в голову малышам?». Но озвучить вопрос Ба он постеснялся. Не хотел показаться несведущим в глазах юного хранителя Рины, ведь теперь он, как никак, хранитель с опытом. Если Ба посчитает нужным, может быть, станет даже наставником. 

Дав как следует освоиться молоденькому хранителю Рины, Ба назначил совет. Ближе к рассвету, отстояв свои дозоры, хранители собрались в комнате Кира. Ба выступил в роли главного хранителя дома: «Добро пожаловать! Мы с Сэмом по мере наших сил будем тебе помогать и тебя наставлять. От того, как ты себя проявишь в качестве хранителя в младенчестве малышки, зависит многое: насколько Рина будет привязана к тебе позже, сможет ли тебе доверять, каким человеком вырастит. Проявив себя сейчас, ты облегчишь себе жизнь во взрослом возрасте девочки. Налаживай с ней связь, оберегай её, люби, и она ответит тебе взаимностью. Так как я считаю Сэма уже достаточно опытным хранителем, назначаю его твоим наставником».

Сэм, конечно, был рад своему назначению, но тут же занервничал.  Быть наставником - задача ответственная и от этого в будущем будет зависеть его назначение хранителем всего дома подросшего Кира. Он всем сердцем любил Кира и втайне мечтал о том времени, когда Кир повзрослеет и обзаведется собственной семьей, и он, Сэм, если повезет, останется с ним и будет оберегать не только его, но и его семью и хранителей его детей.

 

Глава 5.

Дни шли своим чередом, малышка росла. Связь хранителя с ней крепла. Сэм, как наставник, составил план работы с ним. Помогал ему осваивать Свод, учил и отрабатывал особо трудные заклинания, показывал - как возводить мощные стены, хотя сам в серьезной атаке больших полуночников участвовал только два раза.

Правда, события следующих ночей исправили эту статистику боев и дали юному хранителю проявить свои способности на деле.

День не предвещал никаких тревог, мама затеяла генеральную уборку, муж ей помогал - выносил ненужные коробки, оставшиеся после ремонта. «Это что за коробка здесь стоит? - спросила мама, - какая она тяжелая, милый, вынеси и ее тоже. Если что-то нужное, можно в кладовку». «Это видимо от строителей осталось после ремонта в комнате Рины», - ответил мужчина и открыл коробку. Там, действительно, оказались вещи, которые забыли строители – значит в кладовку.

Вечером малышка раскапризничалась из-за зубов, долго не спала сама и не давала спать окружающим. Утомленная мама смогла уложить ее далеко за полночь. Когда женщина уснула сама, в доме начали происходить странные вещи. Ба и Сэм с тревогой глядели в сторону кладовой, откуда доносились хлопанье крыльев и скрип открываемой двери. Не успел Ба предупредить хранителя Рины быть бдительным, как в комнату ворвались два огромных полуночника. Разевая ужасающего вида бездонные пасти, они нетерпеливо озирались в поисках жертвы.  Капая скверной, они ринулись в сторону Кира. Сэм едва успевал насылать на них заклинания. Стены, возведенные над ребенком не выдерживали натиск двух взрослых переполненных скверны полуночников. Ба чувствовал, что это не единственные твари в доме, из комнаты Рины тоже доносился звук борьбы. Оставив Сэма разбираться с этими двумя, Ба заковылял к комнате малышки. Войдя, он заметил огромную тень над крошечным по сравнению с полуночником хранителем, который отважно защищал свою малышку, но крылатый монстр уже притеснил его вплотную к Рине. Скверной была заляпана почти вся ее колыбель. Ба с порога метнул мощное заклинание, которое на пару минут вывело тварь из строя. Не мешкая не секунды, хранитель Рины бросился заново возводить стены над подопечной. Ба повторил свой выпад, полуночник попятился в сторону открытого окна. Посылая заклинание за заклинанием, Ба продолжал гнать полуночника к створке. Вдруг очередное произнесенное им заклинание ударило в полуночника с такой силой, что приплющило его к стене. Такое случалось, если к заклинанию присоединялся второй защитник. И да - одновременно с Ба атаковал хранитель Рины, что усилило действие в десять раз. Поняв по кивку Ба, что так и следует атаковать дальше, они опять произнесли заклинание в унисон. От огромного полуночника осталось лишь темное смердящее пятно на стене. Тем временем Сэм, уже из последних сил, почти стоя на голове у Кира, отбивался от наседавших полуночников. Помощь Ба пришлась как нельзя кстати, он отвлек на себя особенно кровожадного на вид полуночника, атаковав сзади. Сэм, опробовав самые могущественные свои заклинания, практически исчерпал энергию и обессилел, но зная, что на кону стоит жизнь ребенка, не мог так легко сдаться. Хранители редко воздействуют на полуночников физически, но Сэм, заметив игрушечный меч Кира, подобрался к игрушке и со всей силой, какая только может быть у плюшевого медведя, воткнул меч в полуночника.  Тот заверещал так, что Кир заворочался в своей кровати. Сэм усилил атаку заклинанием.  Полуночник, дрыгая одним здоровым крылом, попятился к двери. Туда, где Ба сражался со вторым летающим монстром. Как только хранители оказались рядом, они принялись в унисон проговаривать заклинания. Их совместная работа совсем обездвижила полуночников. Чувствуя, что конец близок, раненный полуночник из последних сил отчаянно схватил хранителя своими кривыми, загнутыми вниз когтями за лапу. Сэм с ужасом отпрянул, и полуночник с треском оторвал его плюшевую конечность. В ту же секунду Ба, метнув сильное заклятие, обратил обоих полуночников в бегство.

Плюшевый медведь был не более чем сосуд, необходимый для сущности защитника, но тем не менее Сэм чувствовал неприятное онемение в области оторванной лапы. Ба со стоном сел у стены, Сэм и вовсе лежал на полу. Если бы в эту секунду случайный человек заглянул в комнату, то увидел бы странную картину: истрепанная плюшевая игрушка в виде барашка сидела, прислонившись к стене, плюшевый полярный медведь с оторванной лапой валялся на полу и другой игрушечный мишка заглядывал в комнату. Конечно, этот случайный свидетель решил бы, что дети как-то слишком славно поиграли. Ему бы и в голову не пришло, что три набитые поролоном игрушки защищают детей от ужасных порождений страха и тьмы. На деле хранитель Рины, заглянув в комнату, увидел оторванную лапу Сэма и, испуганно пискнув, попятился к стене. Ба встал и, подняв с пола лапу, подошел к Сэму и заглянул ему в лицо - удостовериться, что с тем все в порядке. Сэм молча прихватил лапу и поковылял к кровати Кира. Хранитель рухнул туда, где его должен найти подопечный, когда проснется, а лапу положил рядом. Ба, успокоив хранителя Рины, отправил его в комнату девочки, сам же отправился на обход всего дома. Не найдя ничего подозрительного, он зашел в кладовку, заглянул в коробку, оставшуюся после строителей, и нашел там следы скверны. Ба закрыл за собой дверь, укрепил стены вокруг дома и вернулся  на свое место. Ни у кого не было ни сил, ни желания обсуждать сегодняшнюю ночь.  До утра все остались на своем посту, охраняя сон людей от обитателей ночного мрака.

Мама проснулась в комнате Рины и поняла, что вчера отключилась в кресле, не дойдя до своей кровати. В детской что-то было не так, игрушки разбросаны, стоит жуткий запах горелого. Правда, Рина мирно спит в обнимку с мишкой. Мама пошире открыла окно и пошла искать источник неприятного запаха. Обойдя весь дом, она поняла, что пахнет все-таки из детской. Тут она заметила небольшое темное пятно на стене. Подойдя к нему поближе, ощутила, что запах усилился: «Видимо, проводка сгорела, надо сказать мужу», - подумала она и пошла будить остальных. Кир, проснувшись, увидел медведя у изголовья.  Вид у него был какой-то помятый: «Может быть, я во сне его скомкал», - подумал мальчик, взял хранителя и только тут увидел, что лапка оторвана, а из тела торчат нитки.

 - Ма-ма-а-а-а! - прокричал он.

 - Ты чего шумишь?

 - Мама, смотри лапка Сэма оторвалась! Пришей, пожалуйста, мне кажется ему больно. 

 - Да, и постирать его тоже не помешает. Что ты с ним делаешь? Почему он весь помятый?

 - Не знаю, вчера с ним все было в порядке. Может быть, я его ночью сильно скомкал.

Ба проследил взглядом, как мама унесла Сэма в стирку и принялся осматривать Кира - не попала ли на него скверна. Кир был в полном порядке.

 Когда отец семейства, потягиваясь, зашел к Рине в комнату, жена попросила его: «Посмотри, пожалуйста на эту стену, от нее жутко пахнет».

 -Скорее всего проводка сгорела, я позвоню электрику, чтобы он проверил, - принюхавшись, решил папа.

 - Знаешь, этот запах мне знаком. Помнишь, когда Кир чего-то испугался в садике, и меня вызвали с работы? От него пахло точно также. Я еще спросила у воспитательницы, не горело ли у них что-нибудь. Еще этот жуткий сон Кира, который он мне рассказывал про крылатых существ, отравляющих детей!  Жуть! - сказала она, вспоминая тот случай, и невольно вздрогнула.

- Это все детские фантазии, не бери в голову. А у нас сгорела проводка.

 - Наверное, у меня из-за недосыпа нервы сдают. Хорошо, хоть Кир теперь спит нормально. А то после случая в садике, я думала, он еще не скоро оправится.

 - Да, тогда он нас здорово напугал. Эти его глаза, открытые, но ничего не видящие, как будто он застрял во сне. Бррр, жутко. Хорошо, нам посоветовали ту бабку-целительницу. Кстати, не теряй её номер телефона, она нам здорово помогла.

 - А мне кажется, его еще успокоило то, что мы разрешили взять с собой в садик игрушку.

 - Храбрый Сэми защищал своего хозяина! - пошутил мужчина, потрепав по голове игрушку, которую его жена еще не донесла до ванны, и ведь он знать не знал, насколько был близок к истине.

 - Тебе лишь бы шутки отпускать. В его возрасте нормально считать игрушку живым другом. Кстати, ты помнишь свою любимую игрушку?

 - Как раз задумался над этим. Это был слон. Мама выбросила его, когда у него оторвалась голова. До сих пор не пойму, как это произошло. Я винил в этом брата, хотя он клялся, что не трогал. Почему-то в детстве у меня было стойкое желание везде брать этого слона с собой, я даже имя ему дал: «Аслон». Не спрашивай почему.

 - Видимо, в детстве у тебя было туговато с фантазией, - сказала она, поцеловав мужа и рассмеявшись.

 - Да-а-а, имя, которое ты дала своему барашку, тоже очень необычное, - он рассмеялся в свою очередь.

 - А что?  Его зовут Ба, и ему это очень идет. Вон до сих пор сидит в детской и умиляет меня своей мордочкой, - парировала женщина, примирительно хлопнув мужа по плечу, и отправилась стирать Сэма. Ба все слышал из своего угла. Он незаметно стер одинокую слезу, покатившуюся по лицу - его малышка выросла, но для него она навсегда останется все той же лопоухой девочкой в огромных очках.

- Как твоя лапа? - спросил Ба, когда Сэма вернули обратно.

- Да все в порядке, лапу зашили, меня отстирали, я готов продолжать бой, - усмехнулся Сэм, отсалютовав игрушечным мечом, который использовал прошлой ночью против полуночника и неплохо при этом ранив его в крыло. Юный хранитель удивленно воззрился на Сэма - как можно шутить, когда они пережили такое нападение?!

- Итак, давайте обсудим происшествие этой ночи. Стоит ли сообщать в Хранилище? - спросил Ба своих товарищей.

 - Думаю, стоит. Тот полуночник в садике был точно также переполнен скверной. Я первый раз вижу такое ее количество и такое дерзкое нападение, граничащее с безысходностью. Как будто им велено атаковать во что бы то ни стало, - поделился своими наблюдениями Сэм.

 - Ты прав. До этого нам встречались полуночники поробее. При виде двух и более хранителей они обращались в бегство. Плюс, они редко собираются компаниями, полуночники по своей природе одиночки, порождение людской ненависти и агрессии. Почему эти вели себя иначе? - Ба ненадолго задумался, но вовремя спохватился, надо было еще приободрить новенького, -  Что касается тебя, хранитель Рины, ты проявил себя более, чем достойно. Одного не пойму: как ты узнал о нашем с Сэмом приеме произношения заклинания в унисон?» - поинтересовался Ба.

 - О, это Сэм меня научил, мы с ним несколько раз тренировались. Когда я услышал первые слова заклинания, невольно начал произносить его вместе с вами. Признаться, я жутко перепугался, ведь это был мой первый бой. И сразу же на моих глазах мы отправили полуночника в небытие! В школе нам говорили, что совсем маленьких детей редко атакуют взрослые полуночники. Уверяли, что по большей части нам придется успокаивать малышей при болезнях и рассеивать незначительные страхи. А тут это жуткое существо залетает в комнату. Я сначала подумал, что он нападет на маму Рины, но полуночник сразу кинулся к колыбели. Вы вовремя подоспели мне на помощь, - смущенно ответил хранитель Рины. По его лицу пробежала легкая тень - так сказались воспоминания о прошлой ночи.

            - Я не видел вашего боя, но горжусь тобой. Я научу тебя еще нескольким приемам, которые мы изобрели с Ба. Мы сделаем из тебя настоящего воина, - приободрил своего ученика Сэм. Он искренне обрадовался, когда услышал, что его тренировки не оказались напрасными.

 - Если мы разобрали произошедшее, я пойду составлю письмо в Хранилище, им давно уже пора разобраться с этой ситуацией. Поведение полуночников мне совсем не нравится. Отдыхайте. Ночью те двое могут вернутся, хотя одного из них Сэм ранил не на шутку, - Ба отдал свои распоряжения на правах главного хранителя дома и ушел умещать все произошедшие события в одно небольшое сообщение для Хранилища.

            Составив его, Ба решил после прихода отца вложить послание в голову мужчины и направить его в магазин игрушек. Хранителя не оставляла мысль, что впереди их ждут еще более зловещие испытания. Ба жалел, что рядом с ним нет наставника, который мог бы указать верный путь, да еще эти непонятные толчки добавляли беспокойства. В любом случае, ему придется противостоять чему-то зловещему, какой-то яростной силе, о природе которой Ба и не догадывался, и это при помощи всего двух учеников, один из которых совсем юный!

Ночь выдалась спокойной, но несмотря на это, из-за постоянного напряжения, хранители чувствовали себя опустошенными. Сильнее остальных устал юный хранитель, который до жути боялся за свою малышку. Ба даже обеспокоился - нельзя так истощаться! Но утром произошло событие, которого с трепетом ждут все хранители и которое мигом разрядило обстановку. За общим смехом все позабыли о своих ночных бдениях и страхах. Рина, проснувшись, начала лепетать, как это обычно делала. Вдруг малышка замолчала, внимательно посмотрела на своего любимого мишку и четко и ясно произнесла: «Ляля!»

В последующие несколько часов, едва его завидев, она упорно звала: «Ляля!» Ба и Сэм без слов поняли, что теперь у юного хранителя есть имя и так рассмеялись, что свалились с подоконника, вызвав тем самым недоумение у Кира. Ляля был не в восторге от своего имени, но поделать с этим ничего не мог - Рина выбрала имя своему хранителю, и носить его он должен несмотря ни на что.

 

Глава 6

            «Пришла пора наказать мир людей. Чем злее и больнее взрослые, тем больше скверны в нем будет. Это они умеют - взращивать и сеять всюду агрессию и ненависть. Мои верные слуги разнесут скверну по всему свету, и все мальчики и девочки скоро присоединятся ко мне. Мы будем править миром теней! Зачем им мир людей, где каждый день их унижают, бьют и убивают? Здесь же они будут хозяевами, им больше никто не сделает больно, никто не посмеет поднять на них руку. Несите свою скверну по всему свету, мои маленькие друзья! Больше скверны, больше скверны, больше…»

И полуночники с нестерпимой злобой разлетелись прочь оттуда, куда их притягивало к себе прикованное недвижимое существо со столь дикой жаждой мести. С каждым днем рой полуночников, упивавшихся болезнью и страхом обитателей этого места, увеличивался. Злобы, которая им нужна как воздух, становилось так много, что ее можно было больше не искать.

            «Вы смогли отследить, где прячутся эти полуночники?» - спросил Глава Хранилища у своих воинов. «Мы только знаем, что они обитают возле больничного городка, дальше проследить не удалось», - потупив взор, ответил один из них. «Пока мы здесь разговариваем, они наверняка атакуют еще один детский сад. Сообщения поступают со всех концов страны, хранители - в панике. Они не могут защитить своих подопечных. Дело в том, что полуночники нападают на самую уязвимую часть людей – на детей! - возмущенно сказал Глава, - Продолжайте слежку, обо всех новостях докладывайте мне напрямую».

Грозным Главой на деле оказался внушительного вида мальчик с ярким исходящим от него белым светом и со знаком Главы, который он получил относительно недавно, когда прежний пожелал уйти на покой. Меньше всего мальчик хотел остаться в истории братства как слабый предводитель. Он всеми силами пытался решить сложившуюся ситуацию, но с каждым днем она лишь усугублялась.

«Что же вами движет? Выглядит так, будто вами управляет какой-то разум. Он и толкает на действия, не присущие вашей природе. Вы же порождение людских страхов и злобы. Вы всегда были трусливы и одиноки, нападали только под покровом ночи... А тут летаете днем и атакуете всем роем! Как нам защитить детей от скверны? Уже двое пострадали от атаки. А сколько еще впереди! Как найти решение? Неужели я стану последним Главой Хранилища, неужели я наблюдаю закат нашего братства?» - мрачные мысли не давали Главе покоя. Новое сообщение - теперь уже от Ба - лишь сгустило тучи. Глава мрачнел с каждой минутой: «Если они нападают на младенцев, которые не могут выдержать и капли скверны, то действительно осмелели, - подумал он, - что же делать? Что? Может быть, созвать старейших хранителей и обсудить ситуацию с ними? Но в такое время просить их оставить свои дома без защиты - крайне непредусмотрительно».

            Глава Хранилища отправился в подвал, где хранились бесчисленные свитки с записями важных событий от самого начала братства. Здесь он проводил уже не первый день. Его не покидала надежда, что в прошлом прежние главы сталкивались с подобным поведением полуночников. И проинструктировали своих потомков, что предпринять в случае опасности. Листая свитки, начиная с самых свежих записей, Глава наткнулся на указ внести изменения в Свод в связи с открытием нового вида полуночника, о котором сообщил в Хранилище Асау. Глава помнил его еще со времен школы хранителей, они были почти ровесниками. Асау выделялся среди прочих своим буйным нравом и вечными проказами. Многие пророчили ему такого же буйного малыша, никто не знал от чего это зависит, от изначального назначения или связи хранителя с подопечным, но эти двое, находясь в одной связке, частенько бывали похожи один на другого складом характера и темпераментом.

Почему-то именно запись Асау привлекла внимание Главы. Он хотел отыскать в помещении Свод, чтобы побольше узнать о новом виде полуночников, а заодно уточнить, где находится сам Асау. Быстро выйдя из подземелья, он наугад зашел в соседнюю комнату - ею оказалась комната летописца, там же нашелся экземпляр Свода. Вскоре подошел сам летописец - молчаливый мальчик в очках. На поясе он носил значок в виде свитка, и от него исходил теплый желтый свет.

            «Полуночник, открытый и изученный хранителем Асау особо крупного размера, обладает нехарактерной для их сущности смелостью и умом, если это слово применимо к их виду. Умеет притаиться и поджидать удобного случая для нападения. Отличительные черты: огромные крылья, намного больше, чем у обычного представителя, они же является самой уязвимой частью тела.  Ранив в крыло, можно обездвижить монстра или нанести ему серьезный урон. Не удовлетворяется небольшим количеством скверны, всегда голоден. Пьет скверны досыта, не боясь разрушиться. Этот вид, привыкший к большому количеству скверны, очень сильный, не склонен к быстрому саморазрушению. Не гнушаются совместным нападением в количестве двух или трех особей. Поймано и изучено около 7 полуночников, трое из них отправлены в небытие. После исчезновения оставляет сильный запах, который чувствуют даже люди».

             «Интересно, очень интересно. А где сейчас Асау?  Помню, с ним были связаны какие-то трагические события?» - спросил Глава у летописца. «Он не сумел защитить своего подопечного, который так серьезно пострадал от скверны, что сейчас находится в том состоянии, в котором никакой хранитель ему не поможет. Асау некоторое время пробыл здесь в Хранилище, где занимался исследованием нового вида полуночников, классифицировал его, а потом, защитив исследование перед предыдущим Главой, вновь получил назначение в мир людей. Ему дали нового подопечного. Сейчас, если я не ошибаюсь, он находится где-то в пригороде и редко дает о себе знать».

            Глава Хранилища отправлял все новые и новые отряды на выслеживание полуночников. Он хотел выяснить - не те ли это необычные твари, которых когда-то описал Асау, сейчас все чаще атакуют детей. Но воины никак не могли выследить, где живут эти новые полуночники.

             Однажды воинам повезло. Они заметили раненного в крыло полуночника, который летел довольно низко и не мог угнаться за остальными своими собратьями, научившимися сбиваться в стаи. Вконец от них отстав, он стал легкой мишенью для нападения воинов. Незаметно для себя полуночник был окружен и обездвижен при помощи заклинания. Изворачиваясь от капавшей с монстра, неимоверно смердящей скверны, воины сумели притащить его в Хранилище, где их уже ждали исследователи. Задача перед ними стояла простая: изучить раненного полуночника и сопоставить результаты с архивными исследованиями Асау.

Сущность полуночников такова, что они, как порождение тьмы и страха, не имеют собственного разума. Все их действия обусловлены инстинктом выживания. Они питаются злобой и агрессией, которые превращаются в скверну, переполнившись ею, полуночники могут разрушиться, поэтому они изливают скверну на людей, чтобы круговорот негативной энергии не нарушался.

Этот круговорот долгие века существовал в мире людей, отравляя им жизнь, совсем худо приходилось детям. Но, как это обычно происходит, однажды какой-то сообразительный мальчик с яркой фантазией создал из подручных материалов игрушку-медведя, слегка кривого и с разным цветом глаз, но от этого не менее любимого. То был не просто медведь, а настоящий друг, с которым малыш разговаривал, делился мыслями и мечтами, которому доверял секреты и, наконец, придумал ему имя, тем самым, вложив в игрушку частичку чистой непорочной детской души. Мальчика, как и других детей, ночами мучали полуночники, отравляя своей скверной, а медведь, заполучив самое драгоценное, что мог - часть непорочной души, кинулся защищать его от ночных страхов и снов, которые вместе со скверной приносили полуночники. Медведь всю жизнь был рядом с мальчиком, даже когда тот стал мужчиной, когда превратился в старца, когда стоял на краю могилы. 

После его смерти, сущность медведя долго блуждала в одиночестве. В скитаниях он осознал, что полуночники, питаясь злом, приносят зло обратно, этот круговорот никогда не заканчивается. Тогда он решил не обрывать свою миссию со смертью подопечного: не всем детям повезло иметь защитника, они страдают веками.

Уйдя подальше от людей, высоко в горы, прятавшие в облаках свои выси, он нашел пещеру, где провел в раздумьях много времени. Первому хранителю надо было понять - как создать других, таких же как он. И выход нашелся - он разделил свою душу на кусочки. Он - отец всех хранителей, положил начало всему их миру. Когда первый хранитель почувствовал, что душа его начала угасать от многочисленных делений, то написал Свод правил для всех последующих хранителей и наказал им чтить, дополнять, соблюдать его. В память о своем создателе он решил, что хранители будут бесплотными до того момента, пока не призовет их долг и они не примут вид любимых игрушек детей. А еще, будут безымянными, пока не полюбятся подопечными настолько, чтобы они дали им имя.

Свободное от создания хранителей время, он посвятил исследованию полуночников и методов борьбы с ними. Он создал первые заклинания, которые по сей день усовершенствуются каждым новым поколением хранителей. Когда душа его, дав жизнь тысячам хранителей, растаяла, все созданные им хранители продолжили его дело. С тех пор каждый Глава, продолжая традицию, использует для создания новых хранителей свою душу, отдавая тем самым дань первому Главе, частица души которого, по сей день живет в каждом из них.

Борьба между хранителями и полуночниками вечна, одни защищают своих подопечных, как первый хранитель - своего создателя, на краю тьмы и света, другие - нападают. А вот сейчас, когда кто-то могущественный встал на сторону полуночников, увидев для себя в этом какую-то выгоду, наделил их разумом и указал цель, система вышла из равновесия. Кому это нужно? Чья душа, настолько черная, что смогла так близко соприкоснуться с первородным злом и не разрушиться? Кто настолько могуществен, что смог обуздать зло и научился управлять им?

«Почему вы до сих пор не привели ко мне детей? Двое, всего лишь двое попали в этот мир, но и они не продержались долго, были слишком трусливыми и жалкими, чтобы понять, чего от них требуется. Мне нужно огромное количество последователей!  Нападайте не только ночью, но и днем, приводите ко мне детей. Каждый час, что мы медлим, они проводят в страданиях. Они взывают ко мне, я слышу их голоса, они хотят ко мне присоединиться. Чего вы боитесь? Этих жалких хранителей? Этих смешных плюшевых игрушек? Что они сделают вам? Я подарила вам разум, привела вас к единству, хранители не смогут вам помешать осуществить величайший замысел! Пока я здесь обездвижена и беспомощна, в том мире я могущественна и безжалостна, одного этого достаточно, чтобы понять, насколько моя вселенная прекрасна!  Всех угнетенных детей там ждет свобода. Там их жду я. А вы, мои верные помощники, должны помочь мне установить свои порядки и правила. Вперед!»

Полуночники с криками торжества разлетелись по городу, погрязшему в злобе, упиваясь которой, они с каждым днем только крепли. Скверна становилась все ядовитей, жажда - все ненасытней, крылья - все длинней, а ярость - все более всепоглощающей. Пробыв столько веков без разума, сторонясь столетиями дневного света и единства, полуночники не понимавшие, что их преимущество - в количестве, что нападать вместе легче, что днем люди беззащитнее, чем под покровом тьмы, теперь, обретя ясность и разум, полуночники становились все беспощаднее и кровожаднее. Они начали нападать на совсем маленьких детей, пользуясь тем, что у их хранителей недостаточно опыта, атаковали во время дневного сна и, заставая врасплох хранителей, выливали скверну всюду, будто соревнуясь, кто заразит скверной большее количество детей. Случаи странных происшествий, связанных с детьми, участились. Люди кинулись не столько к врачам, сколько к разного рода народным целителям. Дети боялись дневного сна, соглашались спать только с зажженным светом, рассказывали о жутких снах с участием крылатых существ. Над миром сгустились мрачные тучи страха.

 

Глава 7

Все свободное время Ба, Сэм и Ляля без устали тренировались - то повторяли  приемы, то изучали новые методы использования заклинаний, которые усовершенствовал Ба. Вестей из Хранилища не было: «Видимо, нет ничего нового, что было бы возможным нам сообщить», - решил Ба, надеясь, что у нового Главы найдется достаточно смекалки и мудрости не игнорировать эти случаи и предпринять необходимые контрмеры. Из мира людей тревожные вести, напротив, приходили едва ли ни каждый день.

Однажды мама, ответив на телефонный звонок, не на шутку встревожилась: «Помнишь мою коллегу, у которой сын ровесник Кира? - спросила она у мужа, - Из-за снов у него случился нервный срыв. Все началось, как у нас тогда: начали снится кошмары, но она не придала им большого значения. Сначала он вскакивал во сне с криками, а потом и вовсе отказался спать. Естественно, он настолько измотался психически, что у него случился нервный срыв. Его положили в больницу, где усыпили при помощи лекарств. Надо было дать мозгу отдохнуть. Очнувшись, он не только не выглядел отдохнувшим, напротив, его состояние ухудшилось. Они обошли кучу врачей, но ребенку ничего не помогает. Она спрашивает номер телефона той бабки-целительницы, к которой мы водили Кира. Господи, хоть бы обошлось! Как вспомню, как он просыпался ночью с открытыми, но слепыми глазами, до сих пор в дрожь бросает. Я ей дала телефон. Вдруг она поможет бедному Кенесу, как тогда Киру? С тех пор он только однажды говорил, что ему приснился кошмар. Там, между прочим, тоже были какие-то крылатые существа с дырой посередине головы. Вот ведь детская фантазия!»

            «Я, конечно с трудом верю в чистку ауры свечкой, но отрицать, что Киру это помогло не могу. Надеюсь, она поможет мальчику. Иногда, когда медицина заходит в тупик, остается надеяться на совершенно иные силы, где та же бабка или плюшевая игрушка бывают могущественнее тысячи врачей, - задумчиво сказал папа, - Держи меня в курсе как они там, ладно?»

Ба и Сэм, которые все слышали, незаметно переглянулись. Позже, оставшись одни в комнате, хранители пролистали Свод. Нашли, что у Кенеса есть хранитель. Надо было с ним связаться - нахождение под длительным воздействием скверны может закончиться очень плохо для ребенка. Судя по рассказу мамы, состояние у Кенеса - критическое и виновата в этом, несомненно, скверна.

Через несколько дней после того разговора, мама встретила мужа со слезами на глазах: «Они не успели отвести его к той целительнице. Она сказала, что у нее все дни расписаны, на прием хотят попасть многие, и все - с детьми. А на другой день Кенес не проснулся утром. Когда подруга вызвала скорую, они его забрали в детскую больницу, помнишь, которая на окраине города? Он лежит там в коме. Это такой ужас, разве можно от страха впасть в кому? Врачи только разводят руками, говорят, это произошло в следствии нервного и физического истощения... Теперь им остается только наблюдать за состоянием ребенка. Может быть это какие-то слухи, но я слышала, в соседнем городе один ребенок умер из-за кошмаров».

Мужчина только расстроено покачал головой и пробормотал, что все это, должно быть, связанно с частым просмотром видеороликов и страшными видеоиграми. Зайдя в комнату к Киру и увидев, что тот засел играть в Sony Playstation, он тут же завел разговор о вреде компьютерных игр. В итоге было решено, что папа забирает джойстики на работу, а Кир записывается на курсы плавания.

На следующий день мама, оставив детей с мужем, отправилась навестить Кенеса в больницу. Накануне вечером Ба, услышав о ее планах, срочно составил послание для хранителя мальчика и вложил мысль маме в голову.

«Уважаемый Рык! Приветствуем вас и выражаем свою скорбь по случаю болезни вашего подопечного. Опишите нам, что случилось. Как подопечный дошел до такого состояния?  Недавно мы пережили сильное нападение и только благодаря общим усилиям смогли предотвратить угрозу. Сообщили ли вы Хранилищу свою ситуацию, может быть, они смогут помочь?

С уважением, хранители Ба, Сэм и Ляля».

Возвращения мамы ждали все: папа, потому что устал присматривать сразу за двумя детьми, Рина, потому что привыкла находиться вместе с мамой, Кир со всеми за компанию, а хранители - потому что надеялись получить ответ от Рыка, предполагая, что он тоже находится в больнице - около своего подопечного. Мама вернулась в еще более мрачном настроении, чем уходила. Она молча обняла Рину и Кира, а позже рассказала мужу про поход в детскую больницу: «Там так ужасно! Атмосфера безысходности, запах болезни, тоска какая-то беспросветная. Я заторопилась уйти оттуда, как только вошла! Как там люди работают? Особенно по ночам... Мне все время казалось, что за мной наблюдают тысячи невидимых глаз. Состояние Кенеса без изменений. Подруга в трауре - врачи ничего толком  не могут объяснить. Знаешь, я посидела немного, передала открытку от Кира Кенесу и ушла. Хуже нет, когда ребенок болеет, а ты не в силах помочь. Я буду молиться, чтобы ему стало лучше». «Может быть, мы можем помочь деньгами?» - спросил муж. «Деньгами тут не поможешь, я посоветовала поговорить с этой бабкой, привезти ее в больницу, мало ли - вдруг лучше станет, в таких случаях надо испробовать все. Подруга даже из дома в больницу принесла любимую игрушку Кенеса, говорит, у нее засела мысль, что так ему спокойнее», - ответила мама, на что хранители выдохнули с облегчением. Позже, когда мама укладывала Рину, Ляля незаметно вытащил мысль-послание и передал ее Ба. Просмотрев ответ от Рыка, Ба незамедлительно созвал хранителей на предрассветный совет.

 

Глава 8

            - Только вы можете помочь. Пожалуйста, просто посмотрите на него. Вы же видите что-то! Врачи ничего не понимают. Пожалуйста, вы наша последняя надежда! - чуть не плача молила мама Кенеса в телефон.

 - Вряд ли я могу помочь вашему малышу. Я вас понимаю, но лечу только детские страхи и заговариваю испуг. Я не творю чудеса, - сочувственно ответила целительница.

Мама Кенеса цеплялась за телефон, будто это рука целительницы, и отчаянно упрашивала ее: «Вы не можете мне отказать, он уже неделю в коме, пожалуйста, просто посмотрите. Муж за вами заедет и отвезет обратно, мы вам заплатим!»

Целительнице ничего не оставалось, кроме как согласиться: «Хорошо. Только ради малыша я приеду, денег не нужно. Если это вас успокоит, я посмотрю на него. Заезжайте за мной завтра в 10 утра, я буду ждать». «Спасибо за понимание! Муж будет в десять», - всхлипывая, поблагодарила женщина. Целительница положила трубку телефона и задумалась - Правильно ли она делает, соглашаясь поехать в больницу. Зачем давать людям ложную надежду? С недавнего времени ее саму все больше беспокоило, что к ней начали обращаться родители с насмерть перепуганными детьми, а страхи имели один характер: жуткий повторяющийся сон про крылатых существ с бездной вместо рта и непроходящее тревожное состояние.

То, что она отличается от остальных, целительница знала с самого детства. Там, где другие дети видели просто тени, она - жутких существ, прячущихся в этой тени, где для остальных вокруг были просто игрушки, для нее - яркий, исходящий изнутри свет, места, где царила темнота, для нее были наполнены вполне осязаемым страхом. Она пробовала несколько раз объяснить родителям и друзьям, что конкретно видит и чувствует, но столкнулась с их стороны с непониманием, а порой и страхом. Позже ее показывали врачам и знахарям. Выписывали таблетки и порошки. Повзрослев, она поняла, что не стоит объяснять людям то, чего они не в состоянии увидеть и понять. Она перестала говорить с окружающими и смирилась со своей странностью. Только в лице игрушечной совы Фуни она нашла себе верного друга и союзника. Глядя в его большие пластмассовые глаза, ей казалось, что игрушка ее понимает. А видя свет, исходящий из его тела, чувствовала любовь и защиту, даже когда эти существа были рядом. Один раз она наблюдала, как сотканные из темноты существа оробели при одном только виде Фуни и испуганно разлетелись, наткнувшись на исходящие от игрушечной совы лучи. С тех пор девочка брала игрушку с собой - всюду, куда ни шла. Даже сейчас, будучи старой женщиной, она не расставалась с потрепанной плюшевой совой ни на минуту. С годами интуиция целительницы и способности только усилились. Когда сын начал тревожно просыпаться по ночам, она попробовала повлиять на его сны. Стоило ей сосредоточиться, от ладоней исходили лучи, которые наполняли тело сына и всех, к кому она прикасалась теплом и светом. Правда, после этого женщина жутко уставала. Но эффект был очевиден: страх и кошмары отступали. Она всюду искала информацию о необычайных способностях, биополях и ауре человека, собрала воедино свои наработки и изученную информацию и потихоньку научилась заговаривать испуг, воздействовать биотоками и не чувствовать себя при этом выжатым лимоном. Прослышав о ее способностях, к целительнице потянулись люди: сначала знакомые, потом знакомые знакомых, а после и вовсе чужие. Она перестала чувствовать себя странной, напротив, вдруг оказалась очень нужна и практически всем разом. Она никому не отказывала, ведь в большинстве случаев речь шла о детях. Старалась помочь чем могла: иногда хватало доброго слова, иногда приходилось поработать не один раз. А еще она всегда интересовалась любимой игрушкой детей и просила их по возможности с ней не расставаться.

С недавних пор то ли ее начали покидать силы, то ли страхи были закоренелыми, она никак, сколько ни старалась, не могла повлиять на детей, а только успокоить родителей и посоветовать использовать любимую игрушку в качестве оберега. Дети, приходящие в последнее время были полны темнотой, густой и тягучей энергии, их окутывал запах горелого. Целительницу это наблюдение очень беспокоило. Ей самой начала снится обволакивающая темнота, которая душила, топила, вселяла ужас, но поделиться с кем-нибудь своими опасениями женщина не могла. Только Фуня все также смотрел своими разумными пластмассовыми глазами... Порой в голове целительницы явственно проносился дребезжащий и постоянно недовольный голос. Целительница считала, что это он, Фуня, с ней разговаривает.

Сегодня она едва не пошла против себя: хотела отказать людям, чей сын оказался в больнице. Но она-то знала: сил изменить ситуацию у нее нет. Все, на что она способна - сходить туда и беспомощно развести руками. Она согласилась на просьбу матери малыша только из-за голоса в голове, который настойчиво требовал проведать мальчика. Грозно взглянув в сторону Фуни, она, скрепя сердце, согласилась. А вот сейчас усомнилась - вдруг сова ни при чем и это голос совести и ее фантазии, как в детства считала мама.

            Порядком намучившись ночью от удушья во сне, совсем разбитая женщина, сунула Фуню в сумку, чтобы не казаться совсем уж сумасшедшей старухой и вздохнула: будь, что будет, надо ехать! Оказавшись около больницы, она моментально почувствовала огромное скопление теней и отчетливый запах горелого - как из самых тяжелых кошмаров. По телу тут же пошла крупная дрожь, она слегка пошатнулась. Мама Кенеса, малыша к которому приехала целительница, крепко ее обняла и подвела к кровати мальчика. Перетянутый трубками и проводками он лежал неподвижно, не подавая никаких признаков жизни. За мальчика шумно дышал аппарат искусственной вентиляции легких, нагоняя воздух в безвольный орган, грудь совершенно неестественным образом, словно это был уставший зверь, вздымалась вверх-вниз, вверх-вниз. Лицо мальчика стало серым, вокруг носа и рта залегли глубокие тени, живыми оставались только глаза, которые беспокойно двигались под веками. Словно силясь их раскрыть, мама беспомощно тискала сухую холодную ладонь сына. Оба родителя с яростной надеждой смотрели в лицо целительнице, ища поддержки, но женщина подошла не к ребенку, а к лежащей на подоконнике игрушке и долго задумчиво вертела ее в руках. Затем посадила игрушку у изголовья Кенеса, потрогала лоб мальчика, что-то пробормотала - раз, другой, третий, покачала головой и вышла из палаты, не оборачиваясь на глухое рыдание матери.

Очнулась она только когда больница осталась далеко позади. Передернула плечами, сбрасывая остатки липкого тягостного чувства, которое одолело ею в палате. Рухнула на скамью автобусной остановки, где долго еще сидела, глядя в никуда невидящими глазами. Только когда подошел третий автобус, целительница нашла в себе силы поехать домой. Если бы ее попросили описать, что она увидела в палате, она ответила бы, что не видела ни кровати, ни мальчика в трубках, а только сплошную беспросветную тьму, исходящую от ребенка. Ее пытался пробить слабенький луч, падающий от облезлого плющевого тигра на подоконнике. Целительница понимала: тут не помогут способности тысячи таких, как она. Разогнать этот жуткий леденящий страх под силу только истинному чуду.

 

Глава 9

Рассвет здесь был особенно красивым. Робкие лучи солнца сначала нежно касались верхушек деревьев у кромки леса на горизонте, затем, осмелев, освещали сад и лишь в последнюю очередь стучались в окна, потихоньку прогревая комнату Дейны. Такого рассвета, исполненного обещания, что все обязательно будет хорошо, свет победит тьму и неважно насколько долго длится ночь, обязательно настанет утро, солнце выбросит свои лучи из-за линии горизонта: нежно или яростно, но победно, в общем, такого рассвета Асау нигде больше не видел. Он обожал ранние утренние часы. Пусть он давно не бился с полуночниками, пусть каждый дозор проходил спокойно, Асау ждал солнца.

В это глухое селение в пять-шесть домов семья Дейны переехала во время болезни бабушки. Они предпочли городской суете тихую сельскую жизнь с собственным садом и небольшим огородом. Дейна любила проводить лето у бабушки, когда же родители объявили, что переезжают насовсем, сначала загрустила - не желая расставаться со своими друзьями, но вскоре воспряла духом, понимая, что пруд с утками куда увлекательнее городского смога, а сладкая малина шла бонусом к работе на огороде. Целыми днями она с плюшевой лошадкой подмышкой изучала окрестности или проводила в построенной отцом небольшой хижине - за чтением книг, рисованием или плетением венков.

После событий, которые произошли с Асау в первой подопечной семье, жизнь с родителями Дейны и ею самой казалась ему настоящим благословением небес. Будто Глава решил дать хранителю передохнуть после той, казалось, нескончаемой битвы. Асау был очень привязан к Дейне, всегда ревностно отстаивал свой дозор, хотя в этой глуши, вдали от агрессии городских улиц, полуночников не было, местные хранители ни разу их не видели.

Вот уже два месяца Асау тревожили непонятные толчки. Каждый раз они заставали его врасплох. Не зная причины их появления, он попробовал выведать у других хранителей чувствуют ли они то же самое, но то ли у них дар притупился, то ли из-за отсутствия полуночников его и не было никогда, но кроме недоумения Асау ничего не получил в ответ.  Он мог списать все на отголоски давних битв, но понимал: это что-то другое. Дождавшись отъезда папы Дейны в город, откуда тот никогда не возвращался без подарков, Асау составил сообщение для Хранилища. С новым Главой хранитель не был знаком лично, но не сомневался, что прежний, которого Асау очень уважал, выбрал себе достойного преемника. Воспоминания погнали Асау далеко в прошлое - от старого Главы к страшным полуночникам и, конечно, к ней - Айре, девочке, которой он не смог помочь, как ни старался.  Ее место в сердце защитника так никто и не занял - как бы Асау не любил Дейну и ее семью! Стоило маленькой Айре когда-то протянуть свои ручки к молоденькому тогда еще защитнику, он полностью растаял, вложил в них свое сердце и душу и пообещал ей быть всем, чего не дала судьба: отцом, братом, другом, хранителем.

Он вспомнил и много другое: бессонные ночи, когда девочка от страха дрожала так, что не могла сходить в туалет и писалась в постель, одинокие дни, когда она сторонилась людей и пряталась с ним в грязном подвале, единственном месте, где могла играть в игры, понятные только им двоим, бесконечные битвы с полуночниками, которые даже не улетали из квартиры и атаковали практически безостановочно - от обилия скверны в доме стоял невыносимый смрад. Асау всегда был рядом с Айрой, но в ту роковую ночь у нее его отняли, а с ним - и единственный шанс остаться невредимой. В последние дни Айра так сильно озлобилась, что даже пугала его. Ее душа становилась такой же темной, как цвет скверны. Теперь ее нет в живых, и, если бы не новая миссия, Асау посвятил бы себя пожизненной борьбе с полуночниками в память о погибшей девочке. Перед его внутренним взором пронеслись месяцы исследований этих странных полуночников. Он работал одержимо, совершенно не зная отдыха. В Хранилище на него смотрели косо и, скорее всего, были счастливы когда Глава настойчиво порекомендовал Асау вернуться в мир людей. По сути Глава дал ему новую миссию под свою ответственность. Редкость, когда хранителю доверяют ребенка, если он умудрился потерять предыдущего и не от какой-то болезни, а от скверны полуночников. Но Асау верил, что та трагическая страница его жизни закрыта, а в новой его ждут новые лучшие события. И он оказался прав - насколько Айра была нелюбимым и несчастным ребенком, настолько Дейна - любима, желанна и счастлива. «Пусть так и останется - торжественно подытожил Асау, - Дейна будет самой счастливой девочкой, ведь рядом - я, ее хранитель и друг». В этот момент ему почудился шелест многочисленных крыльев и яростный свист полуночников, который они издают перед атакой. Резко оглянувшись, Асау увидел, что это были пролетающие мимо окна ласточки, свившие гнездо под крышей их дома.  «Говорят, гнездо ласточки в доме - предвестник удачи, пусть так!» - прошептал Асау.

 

Глава 10.

            На рассвете все хранители собрались в комнате у Кира. Ба показал послание Рыка, которое настолько его потрясло, что он постарел разом на десяток лет - так, по крайней мере, показалось Сэму и Ляле. Будучи уже изрядно потрепанным тряпичным бараном, Ба еще больше скукожился и сник. Видеть своего мудрого предводителя в таком жалком состоянии молодым хранителям было нелегко. Ляля совсем оробел и читал из-за плеча Сэма, словно кто-то мог напасть на него прямиком из послания.

«Достопочтенный Ба! Отрадно получить от вас весточку и видеть вашу обеспокоенность судьбой моего подзащитного.

Все случилось в мое отсутствие. Из детском сада Кеня вернулся домой весь в скверне. Она капала, оставляя за ним черные липкие следы. Он все время жаловался на жуткую головную боль, отказываясь лечь и отдохнуть, повторяя: «Они на меня нападут. Они на меня нападут». Я сделал все, что мог - успокоил его и помог уснуть, но в ту же ночь мы пережили нападение трех огромных полуночников, которые, словно сговорившись, целились только в Кеню. Пока я отражал нападки двух, третьему удалось попасть в мальчика своей скверной. Я мобилизовал силы и одного отправил в небытие. Но этого оказалось мало.  Мне еще не встречались столь злобные и одновременно разумные существа. Когда один из них пробился к Кене, я прочел в его глазах проблеск торжества. С тех пор не было и дня, чтобы мы не подвергались нападкам тех полуночников. В итоге у ребенка случился нервный срыв и его забрали в больницу. Вернулся оттуда он совершенно невменяемым. Кеню окутывал мрак через который я не смог пробиться.  Он был словно здесь с нами, и в то же время где-то очень далеко. Он постоянно испуганно озирался и отказывался спать, а потом, однажды заснув, ушел в себя окончательно. Теперь Кеня пребывает в пограничном состоянии. Моих способностей недостаточно. Я  бессилен ему помочь. К его душе нет доступа. Единственное, что остается - смотреть на него и ждать. Заклинаю - удвойте свою бдительность, сгруппируйте силы и охраняйте детей. Если сможете, вышлите мои предостережения всем знакомым хранителям. А главное, доставьте пожалуйста это сообщение в Хранилище. Я уверен: готовится что-то страшное, мы должны предпринять какие-нибудь действия.

Верный ваш, хранитель Рык».

Прочитав послание соратника, хранители притихли - переваривая его слова, они представляли себя на его месте. Спустя несколько минут, отойдя от первичного шока, заговорили все одновременно. Каждый предлагал свой план действий.  Ба жестом прекратил галдеж, взял слово и изложил свое видение сложившейся ситуации: «Предлагаю не паниковать, а придерживаться первоначального плана, усилить стены вокруг детей, быть бдительными по ночам и во время дневного сна. Каждый отвечает за своего подопечного, я - за весь дом. Еще, надо сделать запрос в Хранилище. Придется срочно отправить взрослых в игрушечный магазин». Закончив говорить, Ба отметил, что   молодые хранители успокоились, им передалась его уверенность. Сэм подумал: «Как хорошо, что есть Ба и что не на мне лежит ответственность. Я не смог бы проявить хладнокровие и держать ситуацию под контролем. Не представляю, как Рык в одиночку боролся с ордой этих тварей».

Получив наставления от старшего хранителя, Ляля спешно отправился к Рине, к которой так прикипел, что даже полчаса ее отсутствия казались ему вечностью. Он ужасно за нее беспокоился - проверял и укреплял защитные стены, повторял в уме заклинания. Из-за постоянного напряжения казалось, что Ляля ходит удрученным. Сэм, как только выдавалась свободная минутка, пытался отвлечь Лялю от невеселых мыслей, рассказывал истории, которые произошли с ним за шесть лет жизни с Ба, подспудно убеждая не только молодого защитника, но и себя самого в мудрости и опытности наставника. Атмосфера накалялась, несмотря на внешнее спокойствие хранителей. Рина спала урывками и беспокойно - ворочаясь, похныкивая, постоянно просыпаясь, чем ужасно выматывала свою маму. Мамино дурное настроение автоматически сказывалось на всех. Плюс ко всему, Кир собирался идти в первый класс и тоже заметно нервничал - как бы Сэм ни пытался стабилизировать его душевное состояние, выходило это плохо. Лето выдалось дождливым, с ветром и холодами. Город застыл в нервном ожидании, словно сама природа чувствовала накапливающееся напряжение и пыталась его снять - рассеять по ветру ливнями.

 

Глава 11

            «Мне действительно нечего им сказать. Можно, конечно, созвать совет, но имею ли я право отнимать у хранителей время и оставлять их подопечных без защиты в  такой неспокойный момент? Что же делать? Игнорировать поступающие письма я не могу, необходимо дать ответ», - такой монолог беспрестанно прокручивался в голове Главы с того самого момента, как он получил через Ба сообщение от Рыка. То, что он в нем нашел, казалось началом конца. Когда хранитель пишет, что бессилен против полуночников и не может защитить подопечного, когда подопечный оказывается между жизнью и смертью, когда у полуночников вдруг обнаруживается разум, пусть и примитивный, тогда дело действительно плохо. Исследователи тоже предоставили отнюдь не радужный отчет. Глава получил подтверждение своим худшим опасениям о возникшей у полуночников из ниоткуда способности мыслить. Одного он до сих пор не знал: кто или что за этим стоит, каковы причины и цели нападений. Полуночника решили использовать и дальше -  на нем можно было отрабатывать новые заклинания.

Глава вызвал к себе летописца и принялся составлять сообщение для всех хранителей.  Признать нехватку информации по новым полуночникам и абсолютное незнание их целей было нелегко, но необходимо! 

«Достопочтенные хранители!

Никогда не думал, что настанет день, когда нам придется столкнутся опасностью исходящей со стороны столь знакомого и в то же время незнакомого врага. Увы, все вы почувствовали, прямо или косвенно, возросшую силу и небывалую мощь полуночников. Уверяю: каждое ваше сообщение было получено и изучено. Нам не удалось подтвердить или опровергнуть ваши догадки, одно мы знаем наверняка: они обладают разумом. Не знаем, как и кем им было даровано это умение, но они имеют четкий план действий и преследуют определенную цель - атаковать детей. На сегодняшний день мы, как Хранилище, можем предложить только помощь в виде дополнительных хранителей. Всем, конечно, не хватит обученных хранителей, такого рода помощь  предлагаем только в те дома, где находится один хранитель. Остальным придется мобилизоваться и отбиваться от врагов имеющимися силами. Эти полуночники однозначно принадлежат типу, который открыл хранитель Асау и точно соответствуют его описаниям, следуйте его предписаниям по борьбе с ними и ни в коем случае не недооценивайте их. Мы продолжим изучение их способностей и усилим слежку за ними. Наша цель - найти их место силы и вычислить предводителя, если таковой существует. От вас же просим сообщать обо всех происшествиях. Нам поможет любая информация. Начиная с сегодняшнего дня, начнется отправка дополнительных хранителей в дома. Будьте бдительны и верны своему долгу!

Глава Хранилища».

Составив и разослав сообщение, Глава углубился в процесс отправки дополнительных хранителей, не подозревая, что на другом конце города обездвиженное существо, обладающее только лишь злобным разумом, начало претворять в жизнь составленный ранее зловещий план. К нему наконец примкнул долгожданный последователь.  Вначале сильно испугавшись происходящего, но затем, встретив в сумрачном мире человека, он успокоился и с интересом принялся расспрашивать об этом необычном месте и его обитателях. Заманивая его увлекательным рассказом, обладатель разума потихоньку давала понять насколько здесь хорошо и безопасно, и, если новенький пожелает, весь этот мир будет принадлежать ему, а его обитатели станут верными слугами. Спустя несколько дней обладательница разума решила объяснить последователю свои цели и внезапно нашла понимание. Сначала он испугался, скучал по родителям и еще совсем некстати к ним пробивались пусть слабые, но настойчивые сигналы от хранителя, кто-то его придвинул к мальчику в том мире. Она оставила его одного - обдумывать ее предложение и вернулась спустя несколько дней, когда он почувствовал свободу и опробовал новообретенные способности. Возможно, он был еще мал, чтобы понимать весь план, но ему нравилась его новая власть, а больше ей от него ничего не было нужно. Вложив в общий разум полуночников наказ плодить таких же помощников, как и он, она на время вернулась в тот другой мир, где к ней приходит человек, к которому она успела привязаться и который ей напоминал единственного друга и защитника, безвозвратно отнятого у нее, по кому она действительно тосковала, надеясь когда-нибудь встретиться вновь.

            Ба получил сообщение, которое в целом соответствовало его ожиданиям. Он догадывался, что Глава распорядится подобным образом. Это, действительно, казалось наиболее разумным, да и единственно возможным, планом действий. Втайне старый хранитель одобрил решение Главы. Озвучив Сэму и Ляле содержание сообщения, Ба сказал, что они знают как им действовать и будут придерживаться прежнего курса обороны, так как дополнительного хранителя им не полагается.

Шла вторая неделя с момента получения послания от Главы. Мама вновь собралась навестить Кеню в больнице, состояние мальчика резко ухудшилось, надо было поддержать его родителей, находящихся в подавленном состоянии.

Стояла нетипичная для лета холодная погода, ветер со свистом гулял по городу и гнул деревья почти до земли. Собравшиеся на небе темные облака, он разгонял, не давая пролиться дождем. В воздухе серой завесой стояли песок с пылью, люди неохотно выходили из домов, замотав лица шарфами и косынками. Все находились в ожидании долгожданного тепла: и природа, и люди недоуменно глядели друг на друга, взаимно обвиняя один другого в установившейся погоде. Мама, укутав Рину до глаз, поехала с ней в больницу, именно сегодня няня приболела и не могла приглядеть за девочкой. Ляля с беспокойством отпустил свою подопечную - провожал ее взглядом, пока это было возможным, и они не свернули за угол. Сэм мысленно поддерживал Лялю, уверяя, что Рина вернется домой невредимой.

            Как только они переступили за порог больницы, Рина подняла такой крик, что окружающие всполошились: «Она всегда такая?», «Может быть, у нее что-то болит?», «Наверное, испугалась чужих людей?», «Кушать хочет?». Ребенок не унимался, вскоре, устав от крика, девочка начала скулить, уткнувшись в грудь матери. Та, не зная, что и предпринять, позвонила мужу и попросила его приехать в больницу, она оказалась в странном положении: не могла ступить и шагу, чтобы не вызвать новые яростные крики у ребенка, но уехать так и не навестив подругу с Кеней ей тоже не представлялось возможным. Она вышла на улицу, укрывшись от порывов ветра под защитой навеса и покорно ждала, когда подъедет муж и заберет уснувшую Рину в машину. А потом надо быстро, потому что атмосфера тяготит, подняться на нужный этаж и тихонько постучаться, пусть это и лишнее - громким звуком в этой палате невозможно кого-то обеспокоить или испугать. Всему можно найти объяснение: царившие на этаже тоска и уныние, заставляли каждого ходить чуть ли не на цыпочках и разговаривать шепотом, чтобы не нарушить покой детей, которые уже не здесь, но еще и не там. Женщина застала подругу дремлющей в кресле, осунувшейся и изможденной. Будить не стала, а тихонько приблизилась к неподвижно лежащему ребенку. На его заострившемся лице тоже залегли глубокие тени, он казался уже не мальчиком, а древним старцем. Ветер, шелестя листьями деревьев за окном, заставлял набегать на лицо малыша тени, понуждая их двигаться, трепетать, создавать иллюзию, что лицо живо и даровать слабую надежду, что мальчик вот-вот очнется. «Ему не становится легче», - женщина услышала надтреснувший голос за спиной.  Подруга плакала. Что остается делать? Только подойти и обнять за плечи, которые острыми треугольниками подрагивают под пледом. «Врачи что-нибудь придумают, обязательно придумают, ты только верь», - успокаивающе бормотала мама Кира, но сама в это практически не верила. Лицо Кенеса говорило об обратном, от него исходило ледяное дыхание чего-то зловещего, того, что изо всех сил хотелось списать на плохую погоду.

            Муж отвез их с Риной домой. Видя в каком она состоянии, он обещал вернуться пораньше, до ужина.  Зайдя домой, женщина крепко обняла Кира, который вернулся с бабушкой из бассейна. А бабушка прижала к себе еще посапывающую Рину и спросила: «Как там Кенес? Совсем плохо?» В отчет мама только покачала головой, боясь, что не сможет подавить рвущиеся из груди рыдания и укрылась от посторонних, точнее детских, глаз, зарывшись лицом в макушку Кира - прятала предательские слезы, которые все-таки навернулись на глаза. Ляля с тревогой разглядывал Рину. Удостоверившись, что она просто спит, облегченно выдохнул.

Резкий свист, разорвавший тишину уснувшего дома, первым услышал Ба. Звук залетел ненадолго, встревожил хранителей и затих. Сэм решил, что это ветер забавляется, как все последнее время. Но Ба думал иначе. Он постоянно озирался не в состоянии успокоиться, ища источник звука. В другой комнате Ляля, быстро перебрался на край манежа Рины и тоже застыл в ожидании повторного свиста.

Вместо этого в комнату Кира резко влетели три огромных полуночника. Они без промедления рванулись прямиком к кровати ребенка. Сэм, крикнув на ходу Ляле: «Будь осторожен», отразил нападение первого полуночника, но понимая, что теряет из виду двух других, решил просто сыпать заклинаниями во все стороны. Полуночники оказались умнее обычных своих сородичей, с которыми до сих пор имели дело хранители дома. Один завис над потолком, высматривая брешь в защите Сэма, другой яростно атаковал хранителя, а третий не подпускал пытавшегося ворваться в комнату Ба.  Ляля не смел отойти от кровати Рины, хотя ей никто не угрожал. Сэм отражал атаки противника, но его отвлекал второй полуночник, который норовил проскочить мимо него к Киру. Отчаянно борясь на два фронта, он в душе переживал за Лялю, думая, что напади на него трое таких же полуночников, он не смог бы защитить Рину. Ба, в свою очередь, безуспешно пробивался на помощь к своему ученику - против него дрался самый большой из всех полуночников. Он даже начал теснить хранителя в сторону комнаты Рины. Ба пришлось насылать одно за другим мощные заклятия, которые почему-то отскакивали от полуночника, как горох от стенки. Сэм издал истошный вопль, призывая собратьев на помощь: второй полуночник незаметно подлетел к Киру, оказавшись прямо над ним. Он открыл свою бездонную пасть, откуда на подушку мальчика закапала ядовитая скверна, грозясь через мгновение излиться мощным потоком на голову мирно спящего ребенка. Ба обошел своего противника с другой стороны и призвал Лялю отвлечь внимание полуночника. Тогда бы сам Ба мог прийти Сэму на подмогу. Но Ляля не смел двинуться с места, его первейший долг был охранять своего подопечного. Сэм из последних сил рванулся к Киру, насылая заклятие прямо в открытую пасть твари, тесня ее от ребенка. Полуночник испустил резкий свист и впился своими длинными когтями в голову Сэма, в этот же момент второй полуночник схватил его за лапы и потянул в противоположную сторону. Послышался треск рвущейся ткани, в нос ударил удушающий запах горелого. Ба наконец одолел противника, который, потеряв ориентацию от сбивающего с ног заклятия, тихо лежал в углу, подрагивая огромными крыльями, и рванулся к Киру. Увидев, что на Кира не попало ни капли скверны, хранитель повернулся к Сэму и нашел его отчаянно барахтающимся в потоке нескончаемой скверны между двумя вцепившимися в него полуночниками. В этот момент из комнаты Рины донесся плач, мама вскочила и зажгла в коридоре свет. Увидев свет и заслышав шаги, полуночники, исступленно дернулись в разные стороны и разорвав Сэма на части, вылетели в коридор. Ба медленно осел на пол и уставился на остатки своего друга. Он представлял из себя груду тряпья: наполнителя для мягких игрушек и ткани, все - в скверне. В углу одиноко поблескивала черная пуговица, заменявшая Сэму глаз.

 

Глава 12

Так трудно дышать! Воздух, словно машинное масло - густой и вязкий, толчками входил в легкие. В голове монотонно стучал молот. Тела он не чувствовал вовсе. Еле собравшись с силами, оглядываясь по сторонам, он думал: «Где я, куда попал?» Сэма окружала тьма. Постепенно к ней привыкнув, он увидел уродливо-кривые деревья, торчавшие то тут, то там, странное зеленое свечение, исходившее из ниоткуда и отовсюду разом, пустынную тоскливую местность и все это - в полной тишине: ни звука, ни даже намека на звук.  Он вспомнил, что произошло вчера, и тут же ужас холодными тисками сжал его в истошном крике: «Ки-и-и-и-и-ир!» Вырвавшийся изнутри крик в этой осязаемой тишине звучал страшно. Сэм весь сжался и зарылся в мягкую мшистую землю. «Я не сумел его оградить, я потерял его, моего друга, моего детеныша!» - хранителя била дрожь, скуля он попытался свернуться в клубок и забыться. Темнота покорно обхватила его своими мягкими пушистыми, немного пахнущий тиной, лапами.

Придя в себя, он увидел, что тьма еще не отступила. Сколько он здесь? Неужели целые сутки? Он потихоньку пытался встать, но тут же падал обратно, ноги его не слушались. Видимо, ранили сильнее, чем он мог себе представить. Лежа, он обдумывал произошедшее: «Как связаться с Хранилищем?  Даже если Кир погиб, должны же остаться Ба, Ляля, хоть кто-то живой. Должен же он хоть попытаться найти выход, раз сам остался жив». Пролежав так несколько часов и уже потеряв остатки надежды, он услышал голоса. «Вроде как дети», - решил он удивленно, медленно повернулся в сторону звука и, действительно, увидел двух детей, разговаривавших возле какого-то шалаша. Девочка, кажется немногим старше мальчика, чувствовала себя увереннее. Она гуляла вокруг шалаша и подбирала ветки, отходя все дальше и дальше. Мальчик растерянно стоял на одном месте, будто хотел отсюда убежать. Девочка вернулась к нему с большой охапкой веток и разожгла костер. Мальчик нехотя сел на пень возле и со скучающим видом наблюдал за девочкой, которая привычным образом готовила нехитрую еду, предварительно подвесив над костром небольшой котелок. Тут на Сэма опять накатила невыносимая усталость, и он впал то ли в сон, то ли в забытье.

«Ого! Смотри кого я нашла! Неужели здесь бывают игрушки? Какой милый медвежонок, но весь истрепанный и грязный. Надо его постирать и зашить», - решила девочка, поднимая игрушку и показывая ее своему другу. Тот безо всякого интереса покосился в сторону медведя и лишь слабо кивнул в ответ. Девочка спустилась к небольшому ручью, протекавшему под огромным, поросшим мхом, дуплистым деревом, которое издалека смахивало на скрюченного старика с окладистой бородой. Изрядно повозившись, девочка все-таки отмыла большинство черных маслянистых пятен, перепачкав при этом свое и без того грязное и изорванное, некогда белое платье. Зайдя в шалаш, заменявший ей спальню, она принялась рыться в груде мелочей, которые хранила в углу. Не найдя ничего отдаленно похожего на иголку с ниткой, она нахмурилась, но вскоре, хлопнув себя по лбу, вытащила из-под груды хлама обычный офисный степлер, непонятно каким образом попавший в этот шалаш. Наложив один на другой края порвавшейся ткани, она скрепила их металлическими скобами.  Покрутив игрушку из стороны в сторону, осталась довольна проделанной работой. Водрузив медведя на пень, девочка гордо поглядела на мальчика - хотела поделиться с ним своей радостью.  Но тот также безвольно сидел, свесив голову между колен, и смотрел в ноги, как марионетка у которой отрезали веревки. «Пойдем поиграем с новой игрушкой, я ее почистила», - сказала нарочито громким и радостным голосом девочка.  На мгновение подняв голову, мальчик посмотрел на нее и сказал жалостливо: «Моя любимая игрушка – Рык, я хочу к нему и к своей маме, пусть она редко бывает дома и не играет со мной, а больше ругает. Пусть, я все равно ее люблю». «Я тебе уже сто раз говорила, что мама от тебя отказалась.  Теперь у нее другой ребенок. Я - единственный человек, кому ты нужен, я - твой друг» - проговорила четко и ясно девочка, дробя слова так, будто вгоняла гвозди в дерево. Мальчик, тихо всхлипывая, вышел из шалаша, а девочка, обращаясь больше к себе, чем к игрушке, прошептала: «Что я могу поделать, мне же нужен кто-то рядом. А тебе нужен второй глаз, сейчас поищем, что может его заменить», - и отправилась рыться в груде хлама.

К вечеру Сэм почувствовал себя гораздо лучше: от присутствия детей, а еще от того, что пусть и кое-как, но он был заштопан и даже снабжен новым глазом. Сэм оглянулся: шалаш, где он находился, был однобоким, одной стеной ему служил большой камень, на который беспорядочно навалили ветки - с другой. Казалось, шалаш скоро развалится. Внутри было сыро и темно, впрочем, как и везде. Постелью детям служило тряпье, изначальный цвет которого даже трудно было угадать. Девочка напоминала дикого зверька - взъерошенная, с яростным взглядом.  Мальчик был плаксивым и больным на вид, весь день сидел, свесив голову и хлюпая носом. «Что они здесь делают? Где их родители?» - Сэм решил это выяснить прежде, чем их покинет. Дайте только набраться сил! Сделать это было просто - девочка постоянно с ним возилась: то латала порванный бок, то примеряла стекляшку вместо потерянного глаза, и, тем самым, заряжала энергией.

«Пора идти в пещеру», - сказала девочка, протягивая мальчику руку, на что тот затравленно взглянул из своего угла и отрицательно мотнул головой, - «ну давай, они тебя не тронут. Если хочешь остаться здесь, то должен уметь ими управлять и не бояться». Вздохнув, девочка буквально потащила мальчика за руку к выходу. В последний момент оглянулась и прихватила с собой медведя.

Уже издалека, даже не приблизившись к пещере, они услышали резкий свист и хлопанье множества крыльев. Мальчик вздрогнул и съежился, в глазах у девочки появился торжественный блеск. У пещеры стоял такой шум, что невозможно было проследить даже за ходом собственных мыслей. Внутри пещера, уходящая ввысь и углубляющаяся внутрь скалы, была вся испещрена уступами и выемками. Здесь летало неисчислимое количество полуночников. Ветер, поднимаемый их крыльями, сбивал детей с ног, а от совместного свиста кровь стыла в жилах. Сэм от ужаса весь похолодел, он никогда не видел столько страшных тварей вместе. Дрожа, он поглубже забился под мышку девочки. Девочка, зачарованная этим видом, даже не заметила движения медведя. Она дернула за руку мальчика, который жался за ее спиной и жалостливо скулил, и встала по центру пещеры. Вдруг, как по мановению волшебной палочки, движение в пещере прекратилось, полуночники все как один расселись на выступах внутри скалы и застыли, завернувшись в серый кокон из своих гигантских крыльев, обратив блестящие красные глаза на девочку. Глядя на воплощенное порождение тьмы, она не испугалась, напротив, даже стала выше ростом, ее плечи расправились, подбородок вздернулся, она вся, как натянутый тугой лук, звенела, но молчала. Сначала Сэм подумал, что она просто рассматривает их, но потом догадался, что так она мысленно с ними разговаривает. Мальчик тоже их понимал. Неужели это возможно? Иметь связь с этими тварями, как ту, что устанавливается между хранителем и его подопечным? До хранителя начало доходить, что место, где он очутился точно не является миром людей, здесь свободно летают полуночники, а дети живут без родителей, время суток неясное - постоянная темень, но не ночь, и нет ни одного хранителя. Это и есть Предел, мистическое место, существование которого не доказано, ведь отсюда никто еще не возвращался. Внезапно, повинуясь безмолвному приказу, полуночники снялись с места и вихрем вылетели из пещеры, оставив за собой густой запах горелой резины.

Оставшись одни, дети сели прямо на землю, и девочка начала ругать мальчика за то, что он не стал говорить с полуночниками: «Ну что ты за маменькин сыночек! Когда разговариваешь с ними, ты не можешь показывать своего страха, ты должен приказывать им, а не мямлить». «Я не хочу с ними разговаривать, я хочу домой! Пускай мама с папой завели другого ребенка, я все равно их буду любить, буду тихонько жить с ними», - он заплакал, уткнув голову в колени. Сэму стало неимоверно жаль мальчишку. Он спрашивал себя - отчего она не отпустит его домой, зачем нужно учить его общаться с этими злобными тварями. Девочка, не отпуская игрушку из рук, направилась к выходу, мальчик припустил следом, испуганно озираясь. Они спустились к небольшой реке, где недавно отстирывали Сэма, и уселись на бревно, торчавшее из воды. Мальчик опять хныкал и вспоминал маму, девочка старалась на него не реагировать. У нее появился новый друг - безмолвный плюшевый медведь. Сэму было очень жаль мальчишку, он напоминал ему Кира: такие же острые худые локти и колени, такой же непослушный вихор на лбу и ладошки - липкие. «Надо бы его прощупать, выяснить, где и кто его хранитель.  Не нравятся мне его болезненный вид, одни кожа да кости, и синюшные круги под глазами».

Позже, когда дети вернулись в самодельный шалаш и легли спать, Сэм незаметно прижался к мальчику. Он едва подавил крик ужаса, ребенок был полон скверны. «Как он до сих пор жив? Может быть, Предел — это место, куда попадают все с переизбытком скверны? В любом случае, в каждом из миров моим призванием остается помощь детям.  Надо очистить этого ребенка от скверны», - решил для себя Сэм.

Поработав всю ночь со спящим мальчиком, Сэм ужасно устал и утром не смог даже понаблюдать за ним, чтобы понять стало ему лучше или нет. Очнувшись от забытья, Сэм обнаружил себя лежащим на траве, а детей - собирающими ягоды с куста. Вид у мальчика сегодня был намного лучше вчерашнего. Он с удовольствием уплетал ягоды, лицо и руки были перемазаны красным соком, иногда он даже улыбался. Сэм понял - он все делает верно. Следующей ночью Сэм опять работал с мальчиком, очищал его разум при помощи мощных заклинаний. Да, он не знал наверняка - где находится и понятия не имел как отсюда выбраться, но продолжал дело, для которого был создан. Уже через три дня, как Сэм начал чистить мальчика, тот совсем повеселел, больше не сидел, понурив голову, часто убегал в лес и болтался возле ручья. Он старался держаться подальше от девочки, которая совсем замкнулась. Сэм решился на отчаянный шаг - внушить девочке, чтобы она отпустила мальчика к маме, где бы та не находилась. С опаской Сэм начал прощупывать разум девочки. Удивительно,  она была абсолютно чиста от скверны, но на контакт не шла. Чем больше Сэм проникал в ее разум, тем больше она закрывалась от него. Хранитель вложил мысль о мальчике, не зная восприняла она ее или нет.

На следующий день девочка опять собралась в пещеру. На этот раз мальчик твердо отказался идти вместе с ней, она даже удивилась - настолько уверенно звучал его голос. И правда, за последние пару дней мальчик резко изменился, пропали тени под глазами, плечи расправились и авторитет девочки заметно поубавился. Сэм решил помочь ему выбраться из этого места, хотя как это сделать - он еще не знал. В раздумьях о мальчике, хранитель не заметил, что дети начали спорить и препираться. Сэм очнулся лишь тогда, когда девочка схватила его и потащила в пещеру. Может быть там что-то выяснится…

Нет, к такому зрелищу он никогда не привыкнет - толпы полуночников, которые, яростно свистя, летают внутри пещеры, размахивая своими огромными крыльями, их красные глаза, кровожадно смотрящие прямо в душу, и черный провал рта - все это по отдельности, а тем более вместе заставило бы содрогнуться даже самого бывалого хранителя. При виде девочки, свист достиг наивысшей точки и внезапно затих. Почему она их не боится? Как общается с ними? Что здесь происходит? У Сэма был ряд вопросов, ответы на которые он не находил. Более того, он не мог даже проникнуть в ее разум! Через некоторое  время полуночники разлетелись, а они поплелись обратно к шалашу.

 

Глава 13

 - Ма-м-а-а-а-а, ма-ма-а-а!

- Что случилось? Зачем так орать с утра?

- Посмотри, что с Сэмиком. Мама, я боюсь! - голос Кира дрожал.

Мама, услышав, что Кир еле сдерживает плач, не на шутку перепугавшись, прибежала из спальни и застыла на пороге. Везде по комнате были разбросаны какие-то ошметки ткани и кусочки поролона, на кровати сидел взъерошенный Кир и с ужасом смотрел на пол возле своей кровати. «Что за бардак? Кир, что случилось?» - ошарашенно спросила мама, подойдя к сыну и увидев жутко потрепанную, изорванную поперек живота игрушку.  Один глаз у медведя отсутствовал, ухо висело на нитке, вся игрушка была измазана чем-то черным и, судя по запаху, горелым.

«Кто это сделал?» - строго спросила мама у Кира . «Я не знаю, я проснулся, а он лежит так на полу. Мамочка, я боюсь, кто это сделал с ним?» - заплакал Кир, мама обняла его и, успокаивая, похлопала по спине. «Скорее всего, вчера пробралась соседская собака и потрепала его, а мы и не заметили. Ничего страшного, я попробую его зашить», - успокаивала  мама.  Но Кир долго не верил ее объяснению.

«Да, весь порванный и грязный. Кир нашел на полу в своей комнате. Как думаешь, что произошло? Мне самой стало жутко. Я сказала, что это соседская собака вчера забежала и порвала его, но, кажется, его это не успокоило. Да, постараюсь зашить мишку. Помнишь, завтра Кир идет на день рождения, надо подарок купить. Пока». Задумчиво отключив телефон, мама забрала то, что осталось от Сэма, а пуговку от глаза засунула в карман и пошла в ванную. Помучавшись с липким черным веществом, она положила игрушку в стиральную машинку, надеясь, что хотя бы так ей удастся его отстирать.

            Ужасу Ба не было предела. Всю ночь он просидел возле Кира, в страхе, что твари вернутся убить мальчика и даже не смог подойти к поверженному товарищу. На рассвете он осторожно коснулся оболочки Сэма, но от нее не исходило никаких признаков присутствия силы. «Неужели он ушел в небытие?» - понимание, что друга больше нет, медленно, словно яд, проникало в Ба. Его сотрясли безмолвные рыдания.  Ляля, не зная, чем помочь, начал сочинил послание в Хранилище, чтобы утром передать через папу в отдел игрушек.

«Уважаемый Глава!

В нашей семье произошло горе, мы потеряли нашего верного друга Сэма, он ушел в небытие, сражаясь с тремя полуночниками и защищая своего подопечного. Спешу уверить, что с подопечным все в порядке, но я не знаю, что делать с Ба, он в глубоком трауре.

С уважением, хранитель Ляля».

            К вечеру Ба наконец собрался духом. Он понимал, что несмотря на потерю товарища, на его плечах лежит забота об обитателях этого дома. Переговорив с Лялей, он обдумывал план обороны. Если вчерашние гости вернутся, нужно будет любой ценой не подпустить их к детям. Вечером мама зашла в комнату Кира и сказала: «Кир у меня для тебя сюрприз. Посмотри, кто к нам вернулся», - и протянула ему заштопанного и постиранного Сэма с пришитым глазом. Но повертев его в руках, Кир заявил: «Это уже не Сэм, а просто игрушка, пустая игрушка», - и с грустью посадил медведя на полку. Ба безмолвно оплакивал своего ученика и верного товарища, глядя на его пустую оболочку в углу шкафа.

            Папа, заехав за подарком для друга Кира, привез ответ из Хранилища для Ба и Ляли, который они ждали с нетерпением.

«Ба и Ляля!

Мы глубоко сочувствуем вашей утрате. Это совершенно чудовищный случай атаки полуночников, при сложившейся ситуации в городе, мы ничему не удивляемся. Мы не обнаружили следов Сэма ни на земной стороне, ни на нашей, и ухода в небытие тоже не нашли, он просто пропал с наших радаров. В связи с этим мы хотим собрать на совет всех старейших хранителей. Ба, вам придется оставить свой пост Ляле и прибыть сегодня в Хранилище без земной оболочки, так будет быстрее.

Глава Хранилища».

Ошеломленные Ба и Ляля, воспряли духом. Значит, есть надежда, что Сэм жив и где-то томится в ожидании их помощи. Надо действовать! Ба поручил охрану дома Ляле, а сам улетел в Хранилище.

            Как давно это было! Момент, когда он был создан в Хранилище из частицы души Главы, когда рос и учился в этих стенах, когда с нетерпением ждал назначения.  Оказавшись в Хранилище, Ба на мгновенье вспомнил о проведенных здесь годах, а следом и причину возвращения сюда. Он снова помрачнел и поспешил в покои Главы. В большом зале собралось огромное количество хранителей, среди которых было много знакомых. О причине сбора все уже были проинформированы. Все, кто как мог, сочувствовали Ба. На середину зала вышел Глава и произнес:

«Я всех приветствую и благодарю за скорый сбор. Несомненно, каждый из вас желает помочь найти хранителя Сэма, у всех есть свои предположения о месте его нахождения, но в силу срочности, я прошу высказаться только тех, кто имеет действительно важные сведения».

В зале поднялся гул. Хранители переговаривались друг с другом. Через несколько мгновений вышел Асау: «Думаю, ни для кого не секрет, что полуночники, напавшие на дом Ба, были именно того вида, с которыми мне пришлось иметь дело. Я считаю, что хранитель Сэм каким-то образом попал в их мир. В ходе своих исследований, я пришел к выводу, что у них тоже есть свой мир, где они рождаются и пережидают дневное время». Затем голос подал Рык: «У меня есть одно предположение, не ручаюсь, что верное. Все вы знаете - мой подопечный находится в коме. С недавнего времени я на несколько мгновений могу дотягиваться до его разума. Сведения, что я получаю разрознены и неточны. Но в последний раз я видел, как он глядит на белого игрушечного медведя, грубо скрепленного железными скобами. Вместо одного глаза у него прикреплен осколок бутылочного стекла. Клянусь, я почувствовал исходящие от него импульсы силы». Как только Рык упомянул о глазе, Ба охнул и закивал: «Это Сэм, это точно он! В бою он потерял один глаз и живот его был вспорот». «Получается, сейчас он находится там же, где и твой подопечный. Боюсь предположить, но кажется они застряли в Пределе», - задумчиво отметил Асау. Все хранители обернулись кто к Асау, кто к Ба с Рыком, ожидая от них какого-то решения, но те в свою очередь взирали на Главу.

Главе предстояло принять тяжелое решение. Надо было отправить в неизведанное место, в логово врага, своих товарищей и сделать это быстро - некогда сидеть и раздумывать. Промедление грозило жизни и Сэма и ребенка. Глава пришел к выводу, что решение отправиться в Предел должно быть добровольным: «Я понимаю, что могу приказать воинам отправиться в мир наших врагов, но думаю, что годы опыта и приобретенная мудрость возьмут верх над силой и смелостью, поэтому я оставляю право выбора за Ба. Он должен сам решить кого хочет просить пойти вместе с ним на вызволение своего товарища из Предела». Ба без малейшего колебания сказал: «Я буду признателен, если в этом походе меня сопроводит Асау. Думаю, чем меньше нас будет, тем успешнее пройдет наша миссия». Асау с готовностью кивнул: «Если Глава обеспечит моей семье защиту на время отсутствия, я почту за честь пойти вместе с Ба». «Итак, Ба и Асау останутся в Хранилище и будут искать пути проникновения в Предел. На время их отсутствия я направлю воинов в их дома. Всех остальных прошу вернуться по своим домам и быть бдительными во избежание повторения подобной ситуации». Хранители начали расходиться, но Рык замешкался у выхода. Он стоял и нерешительно смотрел на тихо переговаривающихся Главу, Асау и Ба. Когда они наконец его заметили, тихо произнес: «Если мне разрешат, если я ничем не помешаю, я бы очень хотел отправиться с вами. Мне кажется, Кеня ждет, когда я его спасу. Я почти уверен, что он застрял в Пределе». Рык поднял глаза, взгляд которых был переполнен надеждой, и замер. Спустя несколько секунд растерянного молчания Глава сказал: «Конечно, ты можешь присоединиться». Рык только выдохнул в ответ, словно потратил все свои душевные силы на просьбу.

 

Глава 14

«Ну что, сынок, готов повеселиться? Тебе не помешает развеяться, что-то ты излишне эмоционально реагируешь на порванную игрушку», - приговаривала мама, разглаживая непокорный вихор Кира. После нескольких неудачных попыток причесать сына она махнула на это дело рукой и оставила непослушный пучок волос торчащим. Держа в руках огромный пакет с коробкой конструктора, Кир кивком попрощался с мамой и побежал к стайке таких же долговязых ребят в огромных кроссовках и кепках набок. Помахав ему и предупредив маму именинника, что Кира заберет отец - часа через четыре, она вышла в удушающую июльскую жару, которая наконец ворвалась в город. Ребята, знавшие друг друга не первый год, сразу затараторили о новых видеоиграх, игрушках и мультфильмах. Именинник с интересом разглядывал свои подарки, борясь с желанием прямо сейчас их развернуть, но было не до того - его мама приготовила им плотную программу: кинотеатр, обед и парочка мастер-классов. Посмотрев мультфильм, дети вышли возбужденными, громко обсуждая жизнь супергероев и делясь впечатлениями - какой из суперспособностей они хотели бы обладать. Торопливо перехватив по бургеру и куску пиццы, дети в своей нетерпеливой манере преступили к мастер-классам, где крикливые аниматоры, сплошь подростки, разделили их по интересам: кто-то пошел печь пиццу, кто-то смотреть химическое шоу, а кто-то мастерить поделки. Кир долго выбирал между химическим шоу и пиццей, затем решил посмотреть эксперименты. Во время шоу к нему присоединилась сестра именинника, державшая в руках нечто пушистое с глазами, Кир с любопытством поглядывал на непонятную вещицу, затем решился спросить, что это. Девочка ответила, что на мастер-классе можно сделать игрушку собственными руками, какую хочешь. Кир в нерешительности постоял еще пару минут и направился в сторону детей, которые сгрудились возле стола с наваленными мотками шерсти, отдельными ушами, хвостами и глазами разных форм и цветов.

«Кого ты хочешь себе сделать?» - спросила миловидная аниматор с длинной косой, близко наклонившись к Киру, хотя его голова и так была на уровне ее лица. Он выпалил: «Белого полярного медведя с полосатым шарфом». Она, все так же улыбаясь, отметила: «Такую сложную игрушку мы не сможем сделать, давай что-нибудь полегче, например, маленькую мышку и шарфик можно повязать». Кир, насупившись, сказал: «Я сейчас сам придумаю, только покажите, как делать пушистые шарики». Девушка с готовностью объяснила, как наматывать на готовые картонные кольца шерсть, завязывать ее посередине и обрезать края. Немного поупражнявшись, Кир задумался над цветом: сначала он хотел сделать игрушку белого цвета, но подумал, что она будет напоминать Сэма, который теперь лежал грудой тряпья в шкафу и пугал его своей отрешенностью, не чета прежнему другу -  теплому, излучающему изнутри свет, родному медведю, с которым так хорошо прятаться от грозы, делиться секретами и побеждать свои страхи, и мальчик решительно отодвинул белую шерсть. Киру всегда казалось, что Сэм понимает его и даже отвечает на вопросы, хитро поблескивая глазами-пуговками, а самыми темными ночами охраняет от пугающих мыслей. Кир был уверен, что с Сэмом в ту ночь произошла беда и собака тут не при чем. Теперь его лучшего друга и защитника нет, вместо него - какая-то кучка неживого поролона со швами на животе и разными глазами. Думая о потерянном друге, Кир сглотнул поступившие слезы, шмыгнул носом, затем потянулся к желтому мотку шерсти и исполненный мыслями о Сэме, их дружбе, его согревающем тепле, начал наматывать нить на кольцо картона. Ком в его руках разрастался, став похожим на маленькое солнце. Кир аккуратно завязал и обрезал края, затем наметил место для глаз и налепил черные самоклеящиеся бусинки, долго выбирал между хвостом и ушами, но вдруг обратился к той же девушке, что показала, как делать шарик, и спросил: «А можно сделать клюв?» Девушка, поглядев на желтый помпон в руке мальчика, ответила, что можно попробовать и пошла искать подходящий картон. Вернулась с куском красного плотного картона, и они на пару смастерили клюв. Вскоре общими усилиями аниматора и Кира желтый помпон обрел клюв, ушки, глаза и смешной хвостик. Получилась неведомая зверушка - помесь цыпленка и мышки. Всю дорогу домой Кир не мог налюбоваться на свою игрушку и без конца поглаживал ее.  Папа, наблюдавший за ним через зеркало заднего вида, озадаченно спросил: «Кир, что это у тебя?», «Это Кир-младший», гордо произнес мальчик, демонстрируя отцу полуцыпленка. «И где же ты взял Кира-младшего?» - смеясь, спросил папа. «Сам сделал, своими руками», - улыбнулся впервые за последние несколько дней Кир.

            Дома Кир не мог расстаться с игрушкой, принес ее с собой даже за стол. Мама решила пришить сверху петельку, чтобы мальчику было легче всюду брать с собой Кира-младшего. Мальчик засыпал только с ним и, едва открыв глаза, первым делом шарил по кровати в его поисках. Сначала мама слегка обеспокоилась, услышав, как в комнате Кир разговаривает с игрушкой, потом вспомнила про своего барашка, которого она до сих пор хранила и улыбнулась своим беспочвенным тревогам. Кир был общительным веселым мальчиком шести лет с кучей не вымышленных друзей, а таких же как он реальных мальчиков, которым скоро идти в первый класс -  все в порядке!

            В течение первой недели без Ба Ляля не мог даже выдохнуть. На него навалилась небывалая ответственность - весь дом под его защитой. Он опасался нового нападения, переживал, что не сможет справиться. Прибытие двух воинов слегка его успокоило - он смог им поручить охрану Кира. Только успокоившись, он заметил новую игрушку Кира, которая странным образом внушала страх новоприбывшим воинам. Они избегали находиться рядом, старались лишний раз не оставаться в комнате наедине с этим желтым комком шерсти. «Вполне безобидная игрушка», - подумал Ляля и махнул рукой на странности воинов, списав их опасения на то, что воины не привыкли к роли хранителей и вообще чувствуют себя не в своей тарелке. Однажды вечером Ляля почувствовал мощный толчок силы. Он уже приготовился к новому нападению полуночников, но ничего не произошло. Под утро толчок повторился. Перепуганный Ляля хотел было отправить одного из воинов в Хранилище за более опытным защитником, но последующие события опередили это его решение.  Они бы врезались в память Ляли и сами по себе, даже если в дальнейшем ему не приходилось пересказывать их по сто раз на дню. Из комнаты Кира внезапно полился мощный поток света. Дом задребезжал, будто был готов развалиться на миллион фрагментов. Свет менял оттенки, словно безумное северное сияние, все нарастая в своей пугающей силе. Воины в ужасе вылетели из дома и наблюдали за происходящим издалека, не зная как поступить - они не смели бросить свой пост, но и не в силах были терпеть непонятный фонтан первородной силы. У Ляли в голове вихрями проносились мысли. Что это?  Природный катаклизм? Но почему его подопечные спокойно спят в своих кроватях?  Превозмогая боль и сопротивление, Ляля зашел в комнату Кира и увидел невероятное. Новая игрушка Кира являла собой источник этого светового извержения. К ней сверкающими нитями шла энергия прямиком от мальчика. Поток был не равномерным, а состоящим из образов и воспоминаний Кира. Мелькали силуэты Сэма, Ба, мамы, папы и сцены из повседневной жизни. Когда гудение и дребезжание достигли пика - так, что казалось стекла звенят на самой высокой ноте, грозя разлететься и вонзиться в мозг тысячами осколков, все внезапно стихло. От невероятного напряжения Ляля обмяк, затем он с опаской повернул голову в сторону Кира и увидел, что желтая зверушка ожила. У нее был осмысленный взгляд обладателя души и силы. Ляля медленно двигаясь, приблизился к кровати Кира, не зная, как поведет себя ожившая игрушка, разрушительная или созидательная сила оживила моток шерсти, в любом случае он приготовился защищать Кира. Жалея, что рядом нет Ба, он залез на подушку, вплотную приблизился к неведомой игрушке и приготовился к атаке. Игрушка просто наблюдала за ним, лишь блеск глаз, выдавал в ней живую душу. В комнату залетели воины в виде силуэтов двух светящихся мальчиков и встали за Лялей, слегка колыхаясь и мерцая, ожидая от него решения - нападать на новенького или нет. После нескольких минут зрительного противостояния, Ляля решил войти с ним в контакт.  Соприкоснувшись с разумом можно было узнать и о намерениях. Ляля ничего не обнаружил - разум был чист, как белый лист бумаги. Тогда Ляля спросил: «Ты кто? Откуда явился?» Ответ обрушился на него на водопадом ощущений, Ляля вспомнил свое рождение, как из крошечного осколка души он явился на свет и обрел облик хранителя, как осознал свое призвание, как увидел розовое личико Рины и ощутил безграничную любовь к ее чистой душе, как замирало его дыхание от одного лишь мягкого тепла ее пухлой ладошки. В один миг он пережил целый калейдоскоп чувств и эмоций. И в конце, как на экране, он увидел, как Кир мастерит игрушку и дает ей имя: «Это Кир-младший, Кир-младший, Кир-младший…», эхо голоса мальчика, наделяющего игрушку именем, раскатилось по комнате, гулко отскакивая от стен. Ляля тут же понял с насколько могущественным источником силы находится рядом, никогда ранее он не встречал и не встретит в будущем такую первородную мощь. Ляля невольно склонил перед ним голову, воины, замерев, ждали. До них тоже доходили отголоски силы, с которой желтая зверюшка воздействовала на хранителя. Так при помощи частички души Кира и благодаря его безграничной любви к потерянному другу Сэму, родился на свет сильнейший из хранителей.

 

Глава 15

Они должны были попасть в место, которое называлось Пределом, где прежде никто из хранителей не бывал. Только путем предположений в Хранилище установили, что есть мир полуночников, где все смутно, зыбко и призрачно, где время остановилось и царят вечные сумерки, где родились порождения злобы и страха – полуночники. И именно туда вознамерились направиться трое хранителей, каждый из которых потерял дорогое для себя существо и лелеял надежду найти его там - на границе света и тьмы.

Уже неделю Ба, Асау и Рык бились над непостижимой задачей - найти вход в Предел. Проштудировав немногочисленные свитки об этом мистическом месте, они пришли к выводу что доподлинно им ничего не известно.

Оставалось действовать экспериментальным путем, учитывая опыт Асау в работе с полуночниками. Они изучали скверну полуночника, который был ранее пойман воинами и содержался в Хранилище. Полуночник с пробитым крылом, не находя источника питания, был очень слаб, хотя все еще содержал в себе скверну. При попытке прикоснуться к его разуму хранители находили абсолютно чистый лист, что только усилило их подозрения, что управляет им сторонний обладатель разума. Полуночника содержали в Подземелье, закованным в цепи. Доступ к нему был строго ограничен. Изучив скверну, хранители выяснили: она ничем не отличается от скверны других полуночников, с которыми они боролись годами. Однако, у этой нашелся любопытный побочный эффект. В большой дозировке от нее можно было впасть в беспамятство, как это произошло с подопечным Рыком, который уверял, что тот находится в Пределе.

Каждый безрезультатный день сокращал шанс вернуть Сэма. Ба предложил своим товарищам опасный эксперимент. Он же выступил добровольцем, позволив воздействовать на себя скверной. Хранителю предстояло выдержать поток скверны и не умереть, а перейти в Предел - никто не знал наверняка какого ее количества достаточно для перехода, но недостаточно для смерти. В первый день Асау обливал Ба строго отмеренным количеством скверны, Ба получил только неприятное жжение и слабость. Восстановившись, Ба был готов продолжить эксперимент. Они постепенно увеличивали количество скверны. На второй день Ба еле выстоял под потоком, его самочувствие сильно ухудшилось, свечение лишь слегка мерцало в слабом свете подземелья, но вход в Предел так и не был найден. На третий день Ба, издающий тусклое свечение, еле выдержал небольшой поток скверны и потерял сознание. Перепугавшись за его самочувствие Асау и Рык, отвели хранителя в восстановительное крыло Хранилища, где обитали раненные после стычек с полуночниками воины. Узнав про состояние Ба, Глава запретил им продолжать эксперимент и велел искать другие пути входа в Предел. Придя в себя, Ба поспешил к Асау для продолжения эксперимента и был совершенно раздавлен известием о приостановлении опыта. Он, едва мерцая, медленно брел по Хранилищу и мысленно просил у Сэма прощения, хотя понимал, что не дотянется до его разума и уже вряд ли когда-нибудь сможет его увидеть. Эта мысль полностью завладела сознанием хранителя. Он не заметил, как зашел в подземелье, где содержался прикованный к полу полуночник. Встретив Ба затравленным взглядом и яростным свистом, полуночник захлопал крыльями, пытаясь освободиться и напасть. Ба едва скользнул по нему взглядом, словно не зная, где находится. Он блуждал по залу до тех пор, пока не наткнулся на бочку для экспериментов - полную скверны. Ба взглянул на полуночника и нырнул прямиком в смердящую жижу, которая с хлюпаньем его поглотила.

Скверна, обжигая нутро, заливалась в хранителя. В ушах Ба вспыхнули тысячи визжащих от ужаса и боли детских голосов, эта волна медленно поднималась, пока не затопила его разум. Последним сознание Ба запечатлело глаза полуночника, злобно зыркающего из темного угла, а потом погрузилось в темноту.

            Злобный свист не прекращался. Полуночник, яростно вереща, крутился в углу, не давая воинам к нему подобраться. «Да что с ним сегодня такое? Он же должен был ослабнуть, а не наоборот?» - спросил Асау у воинов, все больше раздражаясь. Шум, издаваемый полуночником, напоминал ему ночь, когда погибла Айра - полуночники верещали точно так же, словно праздновали очередную победу. «Ты не ходил к Ба?» - спросил Асау, обращаясь к Рыку, который глядел на взбесившегося полуночника с испуганным видом, но тот отрицательно покачал головой. «Придется продолжить исследования на ком-нибудь другом, не взирая на запрет Главы, никаких других путей я не вижу. Сэм попал в Предел под воздействием большого количества скверны. Я буду следующим добровольцем», - сказал Асау, обращаясь больше себе, чем к Рыку. Он встал, намереваясь набрать скверну из бочки. Подойдя, заметил странное свечение, идущее изнутри. Предчувствие холодными щупальцами сжало его сердце. Не дожидаясь подмоги, он начал шарить внутри бочки, погрузив туда руки. Он коснулся чего-то твердого, дрогнул, но, подавив отвращение, нащупал руку. Асау заорал почище полуночника - звал на помощь воинов и Рыка. Сам же, цепляясь изо всех сил за руку, пытался вытянуть ее обладателя, отчаянно взывая к первому хранителю, чтобы им не оказался Ба. Когда с помощью Рыка и двух воинов, приставленных охранять зал, где содержался полуночник, они наконец вытянули Ба из бочки, он был серым, почти не излучающим свечение.

В крыле восстановления его старались отмыть от скверны, но предупредили: от скверны, которую он принял внутрь, очистить будет нелегко, понадобится много времени. Асау с Рыком тоже не помешало бы восстановление. Со времени обнаружения Ба, они не могли вымолвить и слова. Просто сидели, прислонившись к стене - два силуэта растерянных мальчиков, которых не отличить друг от друга, если бы не свечение, исходящее от них, у каждого - свое, и пояса со знаком «Хранителя» - у каждого. Последующие сутки они не отходили от Ба, просто находились около него и наблюдали как ослабевает свечение, а силуэт становится зыбким, грозясь растаять каждую минуту.

 Первым догадался Асау, вскрикнув: «Мы потеряли столько времени, бегом вниз». Рык глянул на него с беспокойством, но тоже встал. Он всегда побаивался Асау, который и без того слыл странным, а после всего, что приключилось с его первым подопечным, вовсе казался безумным. Не говоря ни слова, Асау поспешил вниз и Рыку не оставалось ничего другого, как пойти вслед за ним. Асау забежал в зал, где держали полуночника, и прошел прямиком к бочке со скверной. Рык не успел даже крикнуть стражам, охраняющим вход в подземелье, как Асау в мгновения ока нырнул в чан, полный смердящей жижи. Рык в ужасе инстинктивно отпрянул от бочки и наткнулся на кольцо на полу, к которому был прикован полуночник. А тот, словно ожидая подходящего момента, со свистом бросился на него, расправив огромные черные крылья, которые заканчивались изогнутыми когтями - удар каждого из них сулил неминуемую смерть. Рык, медленно пятясь, отступил обратно к бочке. Вдруг оттуда высунулась рука, вся черная от скверны, и потянула его за шкирку. Хранитель в страхе начал кричать и отбиваться, но рука держала крепко и неумолимо тянула в бочку. Вскоре крик Рыка сменился бульканьем, а затем и вовсе затих. Воины, привлеченные шумом, успели увидеть только мелкие пузырьки воздуха, поднимающиеся из бочки, которые с тихими хлопками лопались на поверхности густой жижи.

Асау, открыв глаза, оглянулся. Он очутился у подножия большого дерева, всего заросшего зеленым мягким мхом, который свисал с ветвей и при малейшем дуновении ветра колыхался, придавая дереву странную схожесть со склонившимся старцем.  Невдалеке медленно текла мутно-зеленая река, берега которой окружали одиночные деревья с такими же мшистыми ветками. Небо было низким и хмурым, облака покрывали его так плотно, что сквозь них не пробивался ни единый лучик солнца, а воздух пах гнилостно и прело - влажными листьями. Через некоторое время возле Асау материализовался Рык со все еще разинутым в немом крике ртом. Асау успел вовремя зажать ему рот рукой, так как тот, вдохнув поглубже действительно вознамерился кричать. Автоматически еще отбиваясь от Асау, Рык уже начал приходить в себя. Увидев знакомое лицо, он перестал трепыхаться и бессильно повис на руках у хранителя. Асау затащил друга под дерево и знаками дал понять, чтобы тот не кричал. Сидя в своем укрытии, они пытались понять какое сейчас время - сумерки так и не перешли в ночь, все было замершим в этом мире, если не считать редкого ветра, который играл длинными ветками деревьев. Ни звука в этой мертвой долине, ни движения! Посовещавшись, они решили идти в сторону скалистой горы, стоящей на возвышенности, взобравшись на которую можно было исследовать необычное место, куда они попали, звавшееся в их мире Пределом.

            Медленно перебираясь от одного дерева к другому, хранители приближались к скалистой горе, которая издалека казалась абсолютно голой, но при ближайшем рассмотрении на ней обнаружились кусты, пробившиеся вопреки всему сквозь камни. Подобравшись ближе к горе, они заметили темный провал у ее подножья и решили за ним понаблюдать, спрятавшись за большим валуном. В этой долине, где сквозь тучи не видно солнца, течение времени тоже становилось непонятным: сколько они пробыли в укрытии камня - никто из них не знал, но не обнаружив ничего опасного, решили больше не медлить и изучить пещеру изнутри.  Едва они к ней приблизились, как воздух вокруг пришел в движение. Послышался шелест тысячи крыльев, который становился все громче и громче, угрожая разорвать барабанные перепонки. Поспешив обратно в укрытие, Асау заметил движение в тени другого валуна, лежавшего прямо у входа в пещеру. Когда шум достиг пика, небо стало темным от полчищ полуночников, нависших над горой, а после со свистом ринувшихся внутрь пещеры, создавая при этом ветер такой силы, что хранителей прижало к земле. Асау осторожно поднял голову и посмотрел в сторону другого камня, где заметил движение в надежде найти там Сэма. Но он увидел не Сэма, а другого хранителя, который так же, как и он напряженно вглядывался вглубь пещеры. Асау тронул за плечо Рыка и кивком головы показал на вход в пещеру, где маячила фигура третьего участника их опасной кампании под названием «Спасти Сэма».

            Чтобы привлечь внимание Ба, хранители энергично ему замахали.  Вскоре он подал знак, чтобы они присоединились к нему. Быстро перебежав к камню, где укрылся Ба, Асау с Рыком радостно вздохнули: они снова вместе. Каждый спешил рассказать, как сюда попал, как догадался что нужно делать, и что они успели увидеть в Пределе.

«В ту ночь я был сам не свой: то ли из-за воздействия скверны, то ли из-за собственной беспомощности. Я брел по Хранилищу как в тумане. Когда ноги привели меня в Подземелье, меня словно завороженного притянуло к бочке со скверной. Я шагнул в бездну страха, понимая, что либо кану в забытье, либо разгадаю загадку. Когда я очутился здесь, долго сидел возле реки и приходил в себя, восстанавливая силы. Затем начал искать следы обитателей Предела.  Нашел эту гору и вход в пещеру и до вашего прихода его караулил. Сегодня наконец заявились эти твари. А вы? Как вы сюда попали? Как догадались?» «Мы, конечно, долго ходили бы вокруг да около, если бы не Асау и его захват», - съязвил Рык. Отвечая на вопросительный взгляд Ба, Асау вкратце рассказал про свой отчаянный шаг: «Поверьте, если бы мы ждали отмашки от Главы, то до сих пор бы сидели там, а за свой бесцеремонный поступок по отношению Рыку я прошу прощения», - Асау изящно поклонился Рыку. Пусть его методы были рискованными, но Асау нельзя было обвинить в плохом воспитании. Ба удовлетворенно хмыкнул и довольный продолжил свое бдение у входа в пещеру. Едва увидев эту испещренную острыми пиками гору, его сразу же сюда повлекло. Обнаружив при осмотре следы скверны, он понял, что нашел убежище полуночников. Одно его огорчало - Сэма и других обитателей Предела, кроме полуночников, если таковые, конечно, существуют, видно не было. Но Ба не отчаивался.

            Они сидели, скрючившись у входа в пещеру и гадали почему полуночники не проявляют никакой активности. «Может быть, сейчас в Пределе ночь и они спят», - предположил Рык. Вдруг опять поднялся ветер, и полуночники один за другим вылетели из пещеры, поблескивая красными, как драгоценные камни, глазами. Хранители инстинктивно пригнулись и спрятались в тени валуна, но полуночники одержимые таинственным призывом, ничего не замечая вокруг. Они устремились в небо и пропали из виду. Долина продолжила свое неспешное существование вне времени. Хранители бессильно смотрели вслед своим лютым врагам, размышляя - не последовать ли вслед за ними, как вдруг прямо из глубины пещеры раздались голоса детей. Тревожно переглянувшись, хранители с удвоенным вниманием принялись вглядываться в темноту. Сначала показался худощавый мальчик, который шел, размахивая в такт шагам руками, затем - девочка с черными, как смоль волосами в рваном грязном платье. В руках у нее болтался плюшевый полярный медведь, которого пересекала рваная линия, неумело скрепленная скобами. Ба зажал рот Рыку, чтобы его истошные рыдания не вспугнули детей - он наконец увидел своего подопечного, которого считал навсегда потерянным, а второй рукой придерживал Асау, который, не веря своим глазам, весь подался вперед, всматриваясь в давно забытое лицо, приходившее к нему только во снах. Сам Ба тоже выдохнул с невероятным облегчением: их предположения оправдались, каждый нашел в этом мире злобных тварей, своих близких, которых уже не чаяли увидеть.

 

            Глава 16

Хотя прошло уже несколько недель, Ляля никак не мог привыкнуть к немигающему вездесущему взгляду страшной игрушки. Мало того, он ночами напролет подвергался расспросам о Хранилище, Главе, других хранителях, легенде о сотворении первого хранителя.  Особенно нездоровый интерес у этой желтой зверушки вызывал Сэм, казалось, что Кир-младший его боготворит. Воины, не смея нарушить наказ Главы, все время находились в доме, хотя Ляля был абсолютно уверен, что полуночники не посмеют напасть не только на их дом, но на все дома в округе. Он видел, какая сила бурлит и выплескивается из Кира-младшего (как бы странно это ни звучало, но так его звали). Ляля даже не посмел сообщить в Хранилище о новом хранителе. Словно видя Лялю насквозь и предугадывая все его действия, тот в первую же ночь сказал, что сообщать о нем Главе не надо, придет время, он явится сам. Ляля каждый день с нетерпением ждал весточки от Ба, не осмеливаясь поделиться с соратниками своими страхами. Весть пришла откуда не ждали.

«Вы не поверите! Неужели в наши дни возможно такое чудо?!» - от переполнявшего счастья мама выпалила это, едва распахнув дверь в дом. «Что случилось? Ты здорова?» - отозвался папа из комнаты Рины. «Ты не поверишь, Кеня вышел из комы, он совершенно здоров, хотя немного растерян. Все вне себя от счастья. Видел бы ты его мать! Будто не было последних месяцев горя, она вся светится. Я так рада за нее, за Кеню, за их семью. Кир, тебе обязательно нужно сходить к Кене в больницу, он про тебя спрашивал», - мама, захлебываясь от волнения, выпалила новость на одном дыхании. Папа, улыбнувшись, обнял ее и сказал: «Наконец-то хорошая весть! Это лето вышло каким-то тревожным».

Услышав знакомое имя, Ляля сразу же навострил уши - вдруг есть новости про Рыка, но разговор родителей перетек в другое русло, ничего стоящего!  Интерес Ляли к разговору не остался без внимания Кира-младшего, которого Ляля никак не мог назвать хранителем, не в последнюю очередь из-за его странной внешности. Ночью Кир-младший спросил Лялю про мальчика, который вышел из комы, и когда тот выложил все, что знал об этой истории, хранитель повел себя неожиданным образом. Уставившись в пространство своим немигающим взглядом, он сказал: «Мне нужно увидеть этого мальчика». На следующий день мама и Кир поехали навестить Кенеса, и никто не удивился, что мальчик захватил свою игрушку - он не расставался с ней ни на минуту.  Папа даже волновался как бы сын не вознамерился таскать ее с собой и в школу - задразнят.

Поднявшись на нужный этаж и не найдя Кенеса в знакомой палате, они по указанию медсестры прошли в другое отделение и нашли мальчика здоровым и в хорошем настроении. Увидев Кира, он буквально бросился к нему навстречу, а матери детей стояли, обнявшись и утирали слезы счастья при виде здоровых и веселящихся сыновей. Кенес теребил игрушку Кира, пока мама не забрала ее и не положила на подоконник рядом с облезлым тигром. Дети собрались за мороженым в больничный буфет, и как только за ними с мягким хлопком закрылась белая больничная дверь, мама Кенеса озвучила свои опасения по поводу душевного состояния сына. «Он без конца повторяет свой сон. С ужасающей точностью - до деталей. Говорит, что жил на острове, где не наступает ночь, где нет солнца. С ним были девочка и какие-то летающие существа. Девочка уговаривала его остаться там и управлять этими жуткими существами. Он остался бы, если бы не Рык и его друзья, которые пришли спасти его. И помог им игрушечный медведь, которого они с девочкой нашли на острове. Представляешь, он уверен: у всех детей есть хранители. Его хранитель - Рык, который спустился к нему и спас. Когда он рассказал об этом впервые, я всю ночь не могла уснуть. Теперь даже трудно смотреть без мурашек в сторону этой потрепанной игрушки. Мне определенно нужно отдохнуть от всего этого дурдома, а то и до моей комы недалеко», - невесело пошутила мама Кенеса. Обернувшись, она посмотрела на подоконник, где, прислонившись к оконной раме, сидел старый тигр Кенеса, а рядом валялась нелепая самодельная зверушка Кира. На минутку женщине показалось, что они даже склонились друг к другу и о чем-то перешептываются. Встряхнув головой, чтобы сморгнуть этот морок, она бросилась поправлять на кровати сына сбитую простыню. Мама Кира, успокаивая, положила ей руку на плечо и развернула к себе: «Это все пройдет. Они же дети, у них буйная фантазия, может быть так олицетворяется его болезнь - при помощи этих существ. Главное, он здесь с нами и выздоравливает. Что говорят врачи?». «У них самые радужные ожидания. Со стороны физических показателей все в норме, есть легкое нарушение опорно-двигательного аппарата, но оно скоро пройдет. А вот нарушение сна и странные разговоры они не отрицают», - ответила она.  Мальчики, бурно что-то обсуждая, зашли в палату и разговор на этом закончился. Кир с мамой обещали еще раз навестить их до выписки.

Не находя себе места от беспокойства, Ляля весь обратился в слух. Услышав хлопнувшую дверь и голос Кира, он караулил каждое слово в разговоре родителей с сыном, которые обменивались новостями о Кенесе. А ночью буквально набросился на Кира-младшего с расспросами, поменявшись с ним ролями - обычно тот донимал Лялю вопросами. Но хранитель не хотел делиться увиденным и услышанным. Ляля разозлился и высказал все, что о нем думает: «Можешь не делиться, но знай: хранители так не поступают, они помогают друг другу и поддерживают. Ты не принадлежишь нашему миру хранителей и не стоишь даже мизинца Сэма. Возомнил о себе, что можешь заменить его собой! Но у тебя ничего не получится, видел бы ты как Кир его любил, как мы все его любили! А ты какое-то мутировавшее существо, пришедшее в этот мир непонятно для чего. В чем твоя миссия? Чего ты хочешь?» - Ляля кричал так, что дремавшие от безделья воины проснулись и слетелись к нему. Несмотря на попытки Кира-младшего мысленно донести до Ляли, что все это он делает - для общего блага, молодой хранитель отмахнулся от него и пошел к Рине. Только прикоснувшись к ее вспотевшей ото сна головке и почувствовав запах, присущий лишь малышам, он успокоился и с нежностью посмотрел на самое дорогое для него существо на свете.

На следующий день, не сказав никому ни слова, Кир-младший испарился. Конечно, сама оболочка осталась, но хранителя в ней не было. Это почувствовалось сразу, словно кто-то снял непроницаемым колпак, который оберегал дом, ныне он стоял оголенный - всем полуночникам на растерзание. Ляля было кинулся отправить весточку Главе, но затем, решив, что вряд ли ему сейчас есть дело до нового хранителя, подумал повременить. Вдруг Кир-младший вернется, тем более, он просил не сообщать о нем в Хранилище. Расслабившийся за последнее время Ляля вновь ощутил всю тяжесть ответственности за дом и его обитателей, воины, конечно, придавали ему уверенности, но за дом отвечал лично он. Так перед уходом сказал ему Ба, а Ляля не хотел его подвести.

            «Кто здесь? О, Первый Хранитель, кто ты? Почему выглядишь иначе чем мы, хотя я чувствую твою мощь, такую силу трудно не заметить!» - Глава застыл в изумлении.  Со стороны он выглядел мальчик как мальчик, только в величественном обличии и с открытым от удивления ртом. Кир-младший, покинув оболочку в виде желтой зверушки, знал, что сам выглядит точно, как Кир, только выражение лица у него иное - серьезное.  Глава же как две капли воды был похож на других хранителей. Их отличали небольшие особенности (у каждого - своя) и опознавательный знак на поясе.

Представив Хранилище по описанию Ляли, Кир-младший сосредоточился на образе. В момент наивысшей концентрации ему удалось сюда переместиться. Все произошло так, как поведал Ляля. Зайдя в Хранилище, он немедля прошел к Главе.  Казавшаяся вначале невыполнимой затея проникнуть в гнездо всех хранителей на деле оказалась до смешного легкой. Да, другим не-хранителям вход сюда был заказан, но он почти не отличается от здешних обитателей. Мальчик как мальчик.

Само Хранилище представляло собой величественный замок, врезанный в скалистую гору. Казалось, сама природа вырастила его из своих недр. Внутри замок был холодным и серым, только хранители, излучая свой умиротворяющий теплый свет, придавали этому мрачному месту уют и безопасность. Подъем к горе был всегда скрыт облаками. Глава находился на самом высоком пике, в небольшой каменной башенке, где по легенде провел свою жизнь в размышлениях и первый хранитель. Глава задумчиво рассматривал какой-то свиток, когда  Кир-младший бережно прикоснулся к его разуму.  После общения с Лялей, он понял, что надо быть поосторожнее со своей силой, после первого разговора много воды утекло, но хранитель Рины до сих пор откровенно его побаивался.

Вот и тут, как бы он ни старался, у Главы настолько увеличились от удивления глаза, что Кир-младший всерьез обеспокоился. Он не хотел вывалить всю историю, которую узнал от Рыка, разом. Для начала стоило объяснить кто он такой, как появился на свет, почему похож на Кира. Глава потихоньку оседал на землю, все его величие испарялось на глазах, казалось, что перед хранителем сидит обычный перепуганный мальчик со взъерошенными волосами. Когда Глава понял, что Кир-младший не представляет угрозы, что он - один из них и пришел помочь, только тогда он смог успокоиться. Его свечение вновь стало теплым, и он заговорил: «Конечно, у меня к тебе много вопросов. Первый: почему ты используешь мысленный способ общения, когда мы прекрасно пользуемся между собой вербальным, а к мысленному прибегаем только при общении с детьми? Второй: как ты нас нашел? Третий: ты встречался с полуночниками?  Мне интересна их реакция на тебя. Даже меня впечатлила твоя мощь». Кир-младший ответил, что пока владеет только одним способом общения, полуночников не видел, но прекрасно знает как они выглядят из рассказов Ляли, а нашел Главу он опять же - при помощи Ляли. Глава порывался задать новые вопросы, но Кир-младший жестом остановил его, и показал основную причину своего появления - изображение Сэма, где он, вцепившись в одного мальчика что-то обсуждал с двумя другими. На первый взгляд картина была жутковатой, все три мальчика выглядели одинаковыми и разговаривали с грязным порванным игрушечным мишкой, у которого вместо глаза - осколок стекла. Узнав в видении Ба, Асау и Рыка, Глава второй раз за встречу потерял самообладание и буквально закричал: «Где ты это увидел? Где?» Кир-Младший выложил всю историю, которую ему поведал Рык в больнице.

            «В этом жутком месте мы пробыли по нашим прикидкам пару дней, пока не встретили Ба в засаде около убежища полуночников. Затем нашли моего Кеню и Сэма в сопровождении какой-то неприятной девочки. Проследив за ними, пришли к их шалашу, где, вероятно, и обитали дети. Улучив момент, Сэм смог поговорить с нами и вкратце обо всем рассказать. От него мы узнали, что девочка держит Кеню для каких-то целей, связанных с полуночниками.  Мальчик был сильно отравлен скверной до тех пор, пока Сэм не начал очищать его. Сейчас он почти чист, но по каким-то непостижимым причинам не может покинуть Предел. Ба и Асау решили, что нам необходимо объединить усилия и всем поработать с Кенесом - может быть, силы одного хранителя не хватает для полной очистки. Конечно, надо было еще узнать о происхождении девочки. Сэм также сообщил, что к ее разуму он никак не может прикоснуться. И понять откуда она появилась в Пределе - тоже. Одно он знал: у нее есть дар разговаривать с полуночниками.

Мы дождались, когда дети уснут и вчетвером приступили к очистке сознания Кенеса от скверны. После продолжительной работы над ним, увидели, как мальчик внезапно начал излучать свечение наподобие нашего. Испугавшись, мы отпрянули, предположив, что ненароком превратили ребенка в хранителя - в этом жутком месте возможно все. Но затем его контуры начали колыхаться и таять. Он улыбнулся во сне и, протягивая ко мне руки, сказал: «Рык, я знал, что ты меня спасешь». Свечение усиливалось пока изнутри во мрак не прорвались яркие лучи. Все, что я помню, так это слепящие лучи, которые коснулись меня, немилосердно обжигая, словно я обнимал само солнце, и растворили вместе с Кенесом. Очнулся я уже в больнице в своей оболочке, а на кровати сидел улыбающийся абсолютно здоровый Кеня. Я так боялся его потерять во второй раз, что не осмелился его покинуть и принести весть в Хранилище. Надеюсь, Глава поймет меня, ведь для каждого хранителя его подопечный - на первом месте, и он любой ценой должен ограждать его от зла».

Узнав историю спасения Рыка и его подопечного, Глава надолго задумался, переваривая те сведения, что получил от Кира-младшего. Сегодня ему пришлось нелегко: сначала новый хранитель, потом это! Вдруг Глава, вскочив, испуганно сказал: «Как теперь нам обратно вернуть Ба, Асау и Сэма, ведь они растаяли у нас на глазах! Их свечение ослабевало пока совсем не исчезло, вслед за ним растаяли, и они сами. Там в Пределе больше нет детей, чтобы напитать их своим свечением и вернуть в наш мир». Он схватился за голову, озвучив вопрос, за ответом на который Кир-младший и пришел в Хранилище.

Весь день Кир-младший провел с Главой. Он знакомился с миром хранителей, порядками и правилами и все больше чувствовал себя чужаком. Тут у каждого были своя миссия. Прав был Ляля, он - чужеродный элемент в этом слаженном механизме, всего лишь замена хранителю, по которому Кир безумно скучает. И раз уж у него нет миссии, он сам себе ее придумает. Точнее уже придумал в ту ночь, когда Ляля высказал вслух то, чего он в душе боялся признать. «Я верну Сэма!» - решил Кир-младший.

            «Когда их тела исчезли?», - спросил он по дороге в подземелье у Главы. Тот вел показать ему полуночника, а подспудно увидеть реакцию полуночника на Кира-младшего. «Сначала исчез Ба, а через пару дней - Асау с Рыком», - ответил Глава и, остановившись у бочки, махнул рукой в сторону полуночника, словно приглашал полюбоваться диковинкой. Полуночник лежал у кольца, прикрепленного к полу и мусолил лапу за которую был прикован. От него исходил тошнотворный запах гниения, огромные крылья были сложены по бокам, а на морде, лишенной даже намека на нос и губы, поблескивали красные глаза. По мере приближения к нему Кира-младшего, он все сильнее прижимался к полу, а потом и вовсе начал отползать. Казалось, на него давит нечто такое, что не дает даже поднять свои кровожадные глаза. Из утробы монстра рвалось поскуливание, переходящее в хныканье младенца. Когда он отполз на всю длину цепи, то просто лег на живот - его прерывистое дыхание перемежалось со скулежом, как у недобитой собаки. Все находящиеся в зале молча глядели на жалкое существо, которое некогда вселяло в них тихий ужас. «Вот в эту бочку они и погрузились, чтобы перейти в Предел, вопреки моему указу», - произнес Глава. Кир-младший переключил свое внимание с полуночника на смердящую бочку, посмотрел на Главу и мысленно произнес: «Я должен пойти туда». В ответ Глава подумал: «Я не могу помешать тебе это сделать».

 

            Глава 17

            «Как думаешь, что произошло с нашими телами?», - спросил Асау, сидя на бревне и болтая ногами, река несла свои тяжелые мутные волны, плавно баюкая бревно. Они сидели, ожидая Сэма, который мог отойти от девочки, только когда та спит, чтобы продолжить попытки выбраться из этого мира. С каждым новым проведенным тут днем, шансы на возвращение таяли на глазах. Хранители чувствовали себя все хуже, удивляясь как Сэм выдержал столько времени в этом гиблом месте.

Сэм, ковыляя на своих коротких лапах, наконец дошел до бревна и вздохнул: «Почему я застрял в этой оболочке? Я сейчас бы все отдал бы за пару человеческих ног и рук». «Ну что? «Твоя капитанша уснула? - спросил Ба, — Вот же жуткая девчонка!» Интересно, какой у нее хранитель, если он вообще есть». Асау посмотрел на Ба и на его лице мелькнула едва заметная тень, он подался вперед, словно хотел что-то сказать, но тут заговорил Сэм: «Ты к ней несправедлив, Ба. Она, конечно, любит покомандовать, но вне этой жуткой пещеры, она просто одинокий ребенок, которому, как я считаю, не хватает друга. Я стараюсь ей его заменить. Пусть никто из нас не может прикоснутся к ее душе, но это не означает, что у нее ее нет». Асау странно посмотрел на Сэма и, склонив голову, не переставая обрывать мох с бревна, на котором они сидели, тихо спросил: «Ты уверен, что она управляет полуночниками, когда приходит в пещеру?» «Я был с ней там достаточное количество раз, чтобы убедиться, что они ее слушаются, и что она дает им какие-то команды, хотя сам разговор ведется мысленно», - ответил Сэм. «Тогда зачем ты до сих пор рядом с ней, она же с ними заодно?» - также тихо произнес Асау. «Не знаю. Ей очень одиноко с тех пор, как ушел Кенес. Пусть она не показывает виду, но я думаю, она считала его своим другом, а этот уход восприняла как предательство. В тот день полуночники долго буйствовали и никак не хотели успокаиваться. Внутри пещеры стояла такая какофония! А когда мы вернулись, она долго плакала, обнимая меня, я насквозь промок. Странно, что я не могу дотронуться до ее сознания, я бы очень хотел ей помочь. Наша цель и причина зарождения – помощь каждому ребенку. Мы всем должны быть друзьями и защитниками, не только милым малышам». Услышав ответ Сэма, Асау еще больше поник, все трое замолчали, обдумывая последнюю фразу юного, но уже не по годам опытного, хранителя. «Итак, к чему мы пришли? - подытожил Ба, разрывая тишину, - сейчас мы знаем, что, очищая ребенка от скверны, мы можем освободить какую-то энергию, которая помогает нам выбраться из Предела. Вопрос вот в чем - Рык освободился только из-за того, что ребенок был его подопечным или это совпадение?» Асау поднял глаза и обведя тяжелым взглядом своих товарищей, пару раз прочистил горло, открывая и закрывая рот, словно выброшенная на сушу рыба, и наконец хрипловато произнес: «Мне кажется, я знаю кто эта девочка.» Сэм с Ба с удивлением уставились на него. «Она сильно изменилась с момента нашей последней встречи, но я думаю, что это Айра, моя первая подопечная», -  Асау выпалил эту тираду на одном дыхании и безвольно уронил голову, спрятав ее в колени. «Ты уверен в этом?», - спросил Сэм. Асау не поднимая головы, кивнул. Ба не нужно было его подтверждения, он вспомнил - как только они увидели детей, выходящих из пещеры, поведение Асау изменилось. «Если это обычная девочка, то почему мы не можем к ней прикоснуться?» - пробормотал Сэм. «Может быть, она слишком долго здесь находится», - предположил Ба, а в душе понимал, что наверняка она сама стала подобием полуночников, если чувствует себя с ними свободно. Все погрузились в мрачные раздумья, переваривали тот факт, что девочка, которую потеряли из-за полуночников вдруг находится в их мире и ими же управляет.

            Дни в этом жутком месте, где и в помине нет солнца, и царит вечный сумрак, проходили незаметно. Время постоянно меняло свой ход, было зыбким. Иногда оно напоминало мутную реку, которая медленно несет свои волны, иногда - бурный поток. Сэму казалось, что он даже привыкает к соседству полуночников, уже не вздрагивал, услышав шелест их крыльев и яростный свист, а, придя в пещеру, с любопытством разглядывал их кожистые крылья и блестящие красные глаза. Айра с каждым днем становилась все агрессивнее — это можно было понять по полуночникам. Залетая в пещеру, они не могли долгое время успокоится, то дрались, намертво цепляя друг друга изогнутыми когтями, то сталкивали один другого с каменных насестов, то кружились внутри пещеры так быстро, что Сэма тошнило. Их количество день ото дня росло. Не зная, о чем с ними говорит Айра, Сэм нервничал при каждом допросе Ба. Он начал огрызаться и замыкаться в себе, ему казалось, что друзья хотят одного: выбраться отсюда, и их совершенно не волнует судьба ребенка. С Асау он и вовсе прекратил всяческое общение, как если бы тот предал Айру и бросил ее здесь, на что Асау только вздыхая качал головой. Однажды он даже не пошел к ним на встречу, предпочтя компанию Айры беседе со своими друзьями.  В последнее время ему мерещилось, что кто-то за ним наблюдает. Шелохнувшаяся травинка, легкий шорох - все заставляло его вздрагивать. Наконец, он обнаружил источник звуков.

            Ругая свои короткие ноги, Сэм неуклюже шел к бревну возле реки, чтобы в очередной раз гадать - как выбраться из Предела, когда услышал явственные звуки шагов за спиной. Чтобы не отпугнуть преследователя, он, не показывая виду, продолжил идти. Когда вдали показались силуэты двух мальчиков, испускающих свет и освещающих это гиблое место, Сэм сделал вид, что споткнулся и упал. При попытке встать он незаметно взглянул назад и от увиденного, действительно упал, да так сильно, что ветка, об которую он якобы споткнулся с хрустом проломилась. Эхо волной прокатилось по долине.  Асау и Ба поспешили на звук. Они нашли Сэма испуганного и потерянного, он не мог связать и двух слов, только продолжал говорить: «Кир, здесь Кир». Пока хранители помогали ему встать, к ним подошел мальчик, который несколько дней присматривал за хранителями. Оглянувшись, Ба понял причину странного поведения Сэма - перед ним стоял, слегка мерцая, силуэт Кира, наклонивший голову на одно плечо.  Вдруг в сознание Ба ворвались слова: «Не бойтесь, я не Кир. Во время вашего отсутствия многое произошло, я сейчас попытаюсь объяснить», - вместе со словами перед глазами Ба замелькали, словно кадры из кинофильма, картины произошедшего. Когда все закончилось, Ба по растерянным лицам своих товарищей понял, что они видели то же самое.

            «Ты пришел нас спасти?», - в очередной раз переспросил Сэм. Они сидели на бревне - странная компания из светящихся детей и грязного игрушечного медведя. После показа первого сеанса кадров из прошлого, Кир-младший с опаской делился с ними своими предположениями, ему показалось, что они слишком бурно на него реагируют: «Да, хочу вам помочь. Я попытаюсь прикоснуться к разуму девочки, если она отравлена, очистить ее, так же, как и вы очистили подопечного Рыка. Когда она будет возвращаться, ее и моей силы хватит, чтобы вернуть нас обратно», - Кир-младший промолчал об истинной причине нахождения здесь. «Нам надо дождаться, когда она уснет», - ответил Сэм, все еще нервно поглядывая на Кира-младшего. Хотя тот уверял Сэма, что не пытался заменить Киру хранителя, Сэму все равно было неприятно, что рядом с его подопечным находился этот могущественный хранитель. В глубине души у него рождалось неприятное чувство, благодаря чему Сэм понял, что ощущает Асау, видя Айру вместе с ним. Асау был отравлен тем же чувством, что и Сэм, имя которому ревность.

На следующий день они гуськом отправились в шалаш, где обитали Айра с Сэмом. Убедившись, что девочка спит, Кир-младший и Сэм приблизились к ней, оставив Ба и Асау снаружи - караулить полуночников. Кир-младший осторожно ощупывал ее сознание. Вначале ему показалось, что он попал в пустую комнату без выхода, но тщательно ее обследовав, нашел маленькую запертую дверцу. Продолжая свое погружение, он с усилием приоткрыл дверь и увидел за ней испуганную девочку, которая бродила в темноте, спотыкаясь и всхлипывая. Ее разум был полон скверны. Кир-младший продолжил погружение, попутно счищая скверну. Внезапно он почувствовал, что скверна, словно ожила. Извиваясь, она пыталась ощупать его самого. Этого хранитель точно не ожидал, но отступать не собирался. Кто-то дернул его за плечо, и он, нехотя обернувшись, увидел испуганные лица Ба и Асау. Они знаками давали понять, что пора уходить. Уже на выходе из шалаша он услышал далекий гул. Хранители, торопя, тянули его в лес. Как только деревья сомкнулись за их спинами, и они, шумно переведя дыхание, притаились у огромного дерева, долина наполнилась шелестом тысячи крыльев, а без того темное небо, совсем погасло от количества заполонивших его крылатых существ. Пригибаясь к земле от ветра, Кир-младший увидел полуночников в разы больше и страшнее особи из Подземелья. Его глаза зажглись огнем в предвкушении достойного противника.

            Позже Сэм рассказал остальным, что полуночники ворвались в шалаш и за считанные секунды рассыпали его на части, словно спичечный домик. Потом они обступили Айру, охраняя от невидимого врага, и долго еще не могли угомониться, носясь вокруг них кругами. Айра не испугалась, а оказавшись в эпицентре этого зловещего круговорота закружилась, хлопая в ладоши, и, смеясь, касалась их крыльев. До хранителей окончательно дошло, что, отравившись скверной и попав в Предел, Айра, провела здесь так много времени, что сумела не только установить контакт с полуночниками, но и стать их разумом, лидером. Им отсюда не выбраться. Невозможно очистить ее разум, когда он сам состоит из скверны. Больше всех убивался Асау: «Не может быть, чтобы моя девочка превратилась в монстра! Они держали ее в заложниках, это они виноваты!» Вцепившись в Кира-младшего, он, умоляя, сказал: «Ты же увидел что-то в ее сознании, покажи мне, пожалуйста». «Я сам еще не до конца разобрался. Мне необходимо попробовать еще раз», - мысленно ответил Кир-Младший и убрав руку Асау, направился к месту, где когда-то стоял шалаш.

            Он шел медленно, рассеяно поглядывая на горизонт, который был скрыт туманом. Мысли его занимала Айра. Что, если она настолько тесно связана с полуночниками, что проникнуть в ее сознание, не потревожив при этом полуночников, невозможно?! Тогда об очищении не может идти и речи. Еще его волновало, что Сэм сильно с ней сблизился, в то время как Кир-младший ожидал найти его здесь в тоске и печали по Киру. Одно он знал точно: он должен вернуть Сэма обратно.  Перед его глазами возник Кир, который, обнимая его, говорил: «Ты, конечно, не Сэм, но все равно мой друг. А Сэм, наверное, понадобился другому мальчику, которому тоже снятся страшные сны».

Незаметно для себя Кир-младший дошел до большого камня, который когда-то служил стеной шалаша и увидел сидевшего возле него Сэма. Хранитель приглашающим жестом махнул лапой и остался сидеть. Когда Кир-младший присел рядом на прелую листву, густо усеявшую землю, Сэм тихо произнес: «Ты обязан вернуться обратно, прихватив с собой Асау и Ба. А я останусь с Айрой. Неважно, кто она и кем управляет, она - такой же ребенок, как и все, и нуждается в хранителе. Я знаю, твоей мощи хватит и на это, и на то, чтобы защитить Кира. В последней битве я понял, что слишком слаб, чтобы быть его хранителем». Кир-младший сидел, перебирая руками листья, давая медведю выговориться, затем он молча показал картину, которую вспомнил, пока шел сюда. Сэм на мгновение задержал дыхание, пока ее смотрел, затем, содрогнувшись, обмяк. «Видимо, игрушки не умеют плакать», - решил Кир-младший. Он уже твердо знал, что любой ценой вернет Сэма, чтобы тот продолжил защищать Кира, как изначально предназначалось. Сам Кир-младший - всего лишь случайный герой, затесавшийся не в свою историю. Вместе со своим кусочком души Кир вложил в него и любовь к своему другу - мысль о спасении Сэма засела в нем занозой. Он вряд ли смог бы продолжить свое существование, если эта заноза вместо того, чтобы быть извлеченной, уходила бы все глубже.

 

Глава 18

            Грязная оборванная девочка шла по лесу, волоча за собой засаленного игрушечного медведя.  Ее спутанные волосы торчали во все стороны, в них даже застряла пара веток. Девочка выглядела рассерженной и бормотала себе под нос: «Этот маменькин сыночек все-таки сбежал отсюда, а я хотела ему помочь. Почему так сложно понять, чего я хочу от этих детей? Это же так просто, очистить весь мир от страха, - обращалась она то ли к игрушке, то ли к крылатым друзьям, которые всегда были в ее голове, - Они поглощают все плохое, что есть в нашем мире, и, если все дети будут как я, невосприимчивы к скверне, им никто уже не сможет причинить вреда. Значит, полуночникам надо просто отравить всех детей, чтобы они стали неуязвимыми, а когда они попадут в мой мир, мы будем делать все, что захотим, без взрослых, без боли, без насмешек».

Зайдя в шалаш и присев у камня, который заменял стену, она задремала. Ей приснилась любимая игрушка, будто он, обняв ее за голову, снимает с нее черные прилипшие водоросли и баюкает. Ей было очень приятно ощущать знакомое тепло, мягкие объятия. Она не заметила, как водоросли, лежавшие на земле, вдруг превратились в полуночников и, взлетев, закружили над ней. Внезапно игрушка исчезла, а вместо нее возник мальчик - чуть младше ее самой с торчащим вихрем волос надо лбом. Улыбнувшись, он позвал ее с собой, но полуночники со свистом начали истово махать крыльями. Ветер, поднятый ими, сдул мальчика, как видение. Девочка попыталась поймать его, но вместо его руки пальцы ухватили воздух, и она проснулась. Открыв глаза, Айра увидела, что и правда - над ней роем кружат полуночники, а в их глазах стоит страх. Страх ее потерять. Почувствовав их панику, она засмеялась от ощущения того, что они ее любят и оберегают, и началась кружится вместе с ними, давая понять: «Я здесь, с вами». Танцуя в вихре злобы, она не увидела испуганных глаз игрушки, лежащей на земле. В осколке стекла, который заменял ей глаз, отражалось небо, заполненное сонмом крылатых существ.

            С того дня, ложась спать, Айра видела мальчика, зовущего ее за собой. Каждый раз его просьба становилась все настойчивей, однажды он просто потянул ее руку с такой силой, что Айра проснулась от резкого движения. Вокруг нее творилось безумие, полуночники кружились в бешеном танце, все ускоряя ритм, меж них мелькали силуэты детей, свист полуночников давил на уши, ветер царапал, швыряя ветки, камни и землю. Айра озираясь, стояла подняв руки, защищая свое лицо и глаза, не понимая сон это или явь. Вдруг прямо по центру круговорота возник мальчик из ее снов. Паря над землей, он протянул к ней руки.  Айра, не веря своим глазам, словно под гипнозом, протянула сначала одну, затем вторую руку и ухватилась за него. У мальчика за пазухой она заметила своего мишку. Тот, словно живой, смотрел по сторонам из-под рубашки разными глазами. Хватка у мальчика была сильнее, чем у фантома во сне, он почти вытянул ее из безумной воронки. А полуночники, сопротивляясь все сильнее, царапали когтями и били крыльями, яростно свистя. Из круглой щели в конце круговорота пробивались солнечные лучи. Они окружали мальчика и Айру, создавая над их головами светящийся нимб. Зачарованная лучами Айра не могла отвести от них глаз. Очнулась она только тогда, когда мальчик, протолкнув ее вперед, начал выталкивать из воронки полуночников, а те, издавая душераздирающие вопли, цеплялись за него, не давая осуществить задуманное. Сквозь мельтешение крыльев, тел и разинутых ртов, Айра увидела похожих один на другого мальчишек, которые из последних сил сражались с полуночниками, пробиваясь через ряды когтей, крыльев и пелену скверны. Мальчик, весь измазанный в скверне, пытался помочь тем другим прорваться через ее защитников. Айра наконец поняла, что это не сон и эти дети помогают ей выбраться из этого мира. Пользуясь тем, что мальчик отвлекся, она вцепилась в одного из полуночников и резко пошла вместе с ним обратно к земле. Вдруг она почувствовала у себя на шее касание мягкой лапы и обернувшись наткнулась на медведя, который смотрел на нее вполне осмысленным взглядом. Как будто этого было мало, он вдруг заговорил: «Айра, нам надо уходить. Я знаю, тебе было плохо там, но обещаю, что теперь я буду всегда с тобой, буду оберегать тебя, буду твоим другом», она вскрикнула от удивления и страха. И когда он повторил: «Айра, пожалуйста», и умоляюще протянул ей лапу, второй цепляясь за край рубашки мальчика, девочка ответила: «Если ты настоящий друг, останься здесь, со мной» и тоже протянула ему руку. Замешкавшись на несколько мгновений, он отпустил край рубашки, дав Айре схватить себя за лапу, и начал медленно спускаться вместе с ней. Увидев, что они улетают, мальчик в отчаянии вскрикнул и погнался за ними, с невиданной силой отшвыривая от себя полуночников. В это время другие мальчики тоже успели попасть внутрь воронки и теперь защищали щель к свету, которая уменьшалась на глазах. Айра приготовилась отбиваться, но мальчик тянулся к игрушке, которая мотала головой и отмахивалась от его рук. Айра не понимая, что происходит какое-то время смотрела на этот бессловесный разговор, а потом притянула игрушку к себе, не желая уступать. Неожиданно перед ее глазами начали всплывать картинки, мотнув головой, она попыталась стряхнуть наваждение, но один за другим каруселью перед ней мелькали эпизоды чужой жизни, где мальчик играл с мишкой, где он задувал свечи на торте, держа медведя одной рукой, где, светя фонариком, они вместе прятались под одеялом, где они катались на каруселях, где он в машине показывал ему что-то интересное за окном, где просто спал с ним в обнимку. Мальчик умоляюще посмотрел на нее, и она, глотая слезы, швырнула ему игрушку, которая отчаянно пыталась за нее зацепиться. Происходящее дальше было еще более непредсказуемым: вместо того, чтобы, схватить своего игрушечного друга и убежать из этого мира, мальчик подкинул медведя двум ожидавшим у просвета детям, а затем обернулся к ней. «Ты же вернул своего друга, что еще ты от меня хочешь?» - в сердцах выкрикнула она, вытирая, катившиеся из глаз слезы. Полуночник, скуля, ткнулся мордой ей в лицо, обдавая вонью из пасти. Дети, прижимая брыкавшегося медведя, уже вылезали к солнечным лучам, щель сжималась, рой полуночников замыкал свой круг, бешено кружась. Айра уже не знала, где - ее ярость, а где - их злоба, все вокруг слилось в единый черный комок ненависти ко всему миру, где у других детей есть друзья, любящие мамы, торты на дни рождения, объятия на ночь, любимые игрушки. Когда ярость накрыла все черной пеленой, она вдруг почувствовала как руки мальчика обнимают ее, и вся накопленная ненависть вдруг сконцентрировалась на нем, на этом любимом мальчике своих родителей, таком, какого всегда хотел ее отец, вместо нее, очередной девчонки. Айра, разъяренно завывая, с криком бросилась на него, ее зов поддержали сотни неистовых свистов, злоба требовала выхода, мальчик, отбиваясь от нее засветился еще ярче, это продолжалось пока он не рассыпался на бесчисленное количество лучей, которые пронзили все вокруг. Внезапно все кончилась. Тихо, словно включили свет. Айра остатком ускользающего сознания увидела солнце, которое выглянуло из-за вечно мрачных облаков, один лучик попал ей прямо в зрачок, погружая в мягкий обволакивающий туман.

 

Глава 19

- Ты сегодня опять допоздна?

- Да, мне надо проверить одну теорию. А что, мне необходимо быть пораньше?

- Я просто спрашиваю, - сказала, удрученно покачав головой, женщина, вспоминая своего прежнего мужа, чуткого и внимательного. Сегодня он забыл про праздничный ужин, который они запланировали в честь ее премии. Она не хотела винить в его невнимательности. Особенно маленького больного ребенка, но это у нее выходило плохо. С некоторых пор эта чужая ненужная своим родственникам девочка получала от ее мужа куда больше внимания, чем его собственные дети. Все началось примерно полтора года назад, когда вечером его срочно вызвали в детскую больницу, где он трудился всю профессиональную жизнь: придя сразу после окончания Академии и дослужившись до звания главного врача отделения.

В отделение поступила девочка, которая при странных обстоятельствах получила черепно-мозговую травму, в следствии которой впала в кому. Спустя месяц девочка вышла из комы, но все так же не реагировала ни на какие внешние раздражители. Физиологически она существовала, ее тело хорошо функционировало, но душевно она отсутствовала. Лежала, уставившись в потолок. Зрачки были будто обращены внутрь. Врач не понимал в чем дело -  сколько бы ее мозг не изучали и не сканировали, сколько бы анализов не брали, результат всегда получался феноменальным: вроде все хорошо, а к жизни девочка упорно не возвращалась. Врач пробовал разные методы, даже воздействовал на нее гипнозом, но она была глуха к окружающему миру. Он бился над ее болезнью, как над трудной задачей, решить которую было необходимо - на кону стояла жизнь ребенка. Он даже завел привычку по утрам заходить в ее палату, нарочито громко здороваться, интересоваться как она спала, а вечером перед уходом проверять ее и спрашивать, как прошел день, что интересного произошло, а попутно рассказывать, как у него обстоят дела. Медсестры давно привыкли к этому странному установившемуся ритуалу главного врача и уже даже не обсуждали между собой этот случай, хотя входили в палату и проводили процедуры все так же неохотно. Излишне верующие санитарки вовсе поговаривали, что в девочку вселился дьявол. Мол, они чувствуют, как та следит за ними невидящим взором. Врач провел с персоналом своего отделения воспитательный разговор, пытаясь донести мысль, что девочке и без того пришлось многое пережить, теперь ей меньше всего нужны косые взгляды и досужие домыслы. Если она не отвечает, это еще не значит, что она ничего не слышит и не чувствует их к ней отношения. Сам главврач не замечал, как занимаясь ее случаем, все больше погружался в болезненное состояние, когда бьешься над неразрешимой задачей скорее из привычки - решение давно никому не нужно, даже тебе самому. Процесс поиска решения целиком занимает твой разум, отгораживая от бытовых проблем и ежедневных забот. 

Жена не переставала греть каждый вечер остывший ужин по нескольку раз, но чаще всего, так и не дождавшись мужа, шла спать одна. Дети время от времени устраивали бунт, утверждая, что совсем не видят папу, и что он не интересуется их делами. Тогда отец на время забывал свою нерешенную задачу и становился прежним: ходил с ними на тренировки, делал вечерами домашние задания, обсуждал подростковые проблемы. Но проходила неделя-другая и он возвращался в свой личный омут под названием «Айра».

Когда почти весь персонал разошелся по домам, а дежурные - по кабинетам, врач сел читать письмо от своего друга, практикующего невропатолога. Тот предлагал не переставать разговаривать с девочкой, говорить о знакомых людях, о привычных вещах, уверял: она все слышит, ей просто не хватает стимула, чтобы вернуться в нормальное состояние. Откинувшись в кресле, врач закрыл глаза, потер ладонями веки так сильно, что под ними вспыхнули белые пятна света, и подумал: «Вся беда в том, что я не могу рассказать ей о семье и привычных вещах, они-то и причиняли ей боль и довели до такого состояния. Все, что я могу ей рассказать - будни больничной жизни. Может быть, здесь, в больнице, она нашла покой, которого не было дома. Но долго так продолжаться не может - мозг потихоньку умирает. Со временем Айра превратится в овощ, придется перевести ее в психоневрологический приют, где она точно не протянет дольше месяца». А еще он понимал, что чего-то он не учел. Темная бездна в ее глазах, хранила какой-то секрет. Он помнил один вечер, когда, подойдя к закрытой двери палаты Айры, явственно услышал хлопанье крыльев и свист, но зайдя, нашел все окна закрытыми, а губы Айры изогнутыми в улыбке.

Когда к ним поступил мальчик со схожими симптомами, врач понял, что наткнулся на нечто неизученное, надо копать дальше, дойти до первопричины болезни этих детей. Он даже тайком наблюдал, как в больницу привели старую женщину, целительницу. Он отметил как посерело ее лицо и сперло дыхание, как она двигалась на ощупь, словно в палате было темно. Помнил, как эта женщина резко вышла и, наткнувшись на него, подняла голову и хриплым голосом проговорила: «Ничем не помочь, ничем не помочь», словно вынося мальчику свой окончательный приговор. Но вопреки всему этот мальчик вернулся к жизни, просто однажды открыл глаза и сказал: «Мама, я так хочу есть!» И сразу пошел на поправку.  Вскоре он выписался из больницы и поехал домой, не выпуская из одной руки своего облезлого игрушечного тигра, а второй держась за постоянно плачущую маму - теперь уже от счастья. Случай с мальчиком привел врача к простому выводу - родители своим беспрестанным бдением у постели, безоговорочной верой в исцеление и безусловной любовью вернули мальчика к жизни. У Айры не было никого, кто бы ждал ее возвращения и, ночами, не смыкая глаз, сидел у изголовья.

На следующий день после выписки мальчика, врач по дороге на работу, случайно наткнулся в магазине на плюшевого котенка с красивым бантом на шее. «Подходящий подарок для девочки», - подумал он. Следуя своему ритуалу, он зашел ее проведать, застав в неизменном состоянии - сверлящую взглядом потолок.  Проверив заметки медсестры, он сел рядом с девочкой и долго что-то говорил, пока его не позвали на утренний обход. Уже на выходе из палаты он обернулся, посадил на постель котенка и сказал: «Я принес тебе друга». Он не заметил, как рука, судорожно сжимавшая простыню, расслабилась и погладила игрушку. В последующие дни, он неизменно находил игрушку возле Айры - девочка держала котенка за лапу.

Когда под утро его разбудила жена словами: «Ты только не нервничай, но звонили из больницы по поводу той девочки, надо срочно быть», он понял, что все последнее время ждал именно этого звонка. Возможно, так даже лучше для ребенка, замурованного в неподвижном теле и существующего только благодаря его упорству. А ведь он даже нашел старшую сестру Айры, которая забрала двух младших от отца - воспитывать их самой. Во время телефонного разговора она долго плакала - считала Айру погибшей и обещала навестить ее в больнице, а в случае выписки - забрать к себе. 

Одевшись, он ушел навстречу рассвету с легким сердцем. Он понимал, что готов отпустить девочку туда, где она найдет покой, который, несомненно, заслужила.

 

Глава 20

            К этому волнующему дню все было готово заранее: брюки с рубашкой - выглажены, портфель собран, ботинки вычищены до блеска, цветы - в вазе, но все равно утром все бегали и галдели. Кир, волновавшийся больше остальных, не показывал виду, но изо всех сил надеялся, что в школе будет интересно, как обещала мама, и он встретит много друзей, как говорил папа. Пока родители одевали возмущающуюся Рину, Кир незаметно запихнул в портфель свою любимую игрушку. Дойдя до школы и уже вспотев от не по-осеннему жаркого солнца, Кир присоединился к стайке таких же как он растерянных детей. Они поглядывали на красивую учительницу, улыбавшуюся им и махали родителям, фотографирующих своих детей с другого конца двора. Киру внезапно захотелось домой. Здесь было шумно, жарко, все толкали друг друга, цветы щекотали ему нос, галстук давил. Вдруг он почувствовал мягкую лапку у себя на шее, и на него сразу снизошло спокойствие - его главный защитник здесь, он вернулся.

Сэм, выглянув из портфеля, оглядывал толпившихся детей. Конечно, Кир испугается - какой шум стоит! И этот мальчик, который без конца пихается. «Ну ничего, я рядом, я тебя защищу», - дал понять хранитель, легонько притронувшись к шее мальчика лапой.

В то утро, когда он очнулся на полке в комнате у Кира, то почувствовал величайшее облегчение. На него накатило спокойствие при одном только виде подопечного, который мирно спал, привычно сбросив одеяло. После скитаний и блужданий во тьме, Сэм понял - его место рядом с Киром, он устал от попыток оправдать Айру. Когда они боролись внутри этой бешеной воронки из полуночников, его разрывали противоречивые чувства: одна его часть хотела остаться с Айрой и помочь ей выбраться из плена зла, другая - рвалась к Киру, который тоже нуждался в его защите. Точку поставил, как ни странно, Асау. Обняв его, он прокричал: «Отпусти ее, этот круг зла не разорвать. Сколько ей причинили боли и зла, столько она будет сеять их в отместку. Находясь рядом с ней твой разум тоже отравляется скверной. Ты нужен Киру, как я - Дейне, долг превыше всего. Если кто и сможет ей помочь, так это Кир-младший. Первородной мощи в нем столько же, сколько в полуночниках - первородного зла, а они полностью завладели ее разумом». Подчинившись воле друзей, Сэм дал вытащить себя навстречу солнцу. Последнее, что он успел увидеть был световой кокон из Айры с Киром-младшим и облепившими их со всех сторон полуночниками. Через их крылья пробивался свет, рассеивая сумерки этого мира. Он был обещанием того, что даже после затяжной ночи наступит рассвет, а свет победит тьму.

После возвращения Ба из Хранилища, где он отчитывался перед Главой обо всем, что произошло в Пределе, они наконец могли поговорить. Ляля, изнывая от любопытства, жадно слушал их рассказ и строил предположения, что же случилось с Айрой и Киром-младшим. Глава считал, что они погибли в Пределе, уничтожив вместе с собой всех полуночников. Но у Ба теплилась надежда, что они выжили. Ба долго разговаривал с Главой, разбирая каждую деталь произошедшего, пока они не пришли к мысли, что каждый раз деля душу первого хранителя, они ослабевали, а зло, напротив, набирало силу. Полуночники становились больше и яростней, противостоять им мог только хранитель, созданный Киром, потому что его мощь была равна силе первого хранителя, он с легкостью мог одолеть хоть армию этих злобных тварей. В общем, у Главы осталось много пищи для размышления. Он понимал, что необходимо менять нынешний уклад в Хранилище, иначе они будут плодить слабых хранителей в противовес лютым существам, питающимся злобой, страхом и болезнями, которые невидимыми длинными щупальцами затягивают мир в пучину зла. Если так, человечество ждет гибель - отравленные злобой дети, вырастут в еще более жестоких взрослых - единожды порожденное зло способно порождать только зло. Сейчас хранители, созданные из любви, веры и частички чистой детской души еще способны противостоять всепоглощающему злу, пока еще есть время, есть за что бороться, пока еще существует добро.

«Да успокойтесь вы наконец», - властным голосом сказала впереди стоящая девочка. Как ни странно, все послушались и притихли. Голос Сэму показался смутно знакомым, ища ее взглядом он увидел непослушные черные волосы, немилосердно стянутые огромными бантами и худую нескладную фигуру. Не веря своим глазам, он пытался разглядеть лицо, но девочка беспокойно озиралась по сторонам. Вдруг из ее рюкзака медленно высунулся хвост плюшевой игрушки и обхватил ее за запястье, как девочка сразу успокоилась и, оглянувшись, заметила Кира. Хмуря лоб и вглядываясь в его лицо, она подошла и, улыбнувшись, сказала: «Привет! Твое лицо мне знакомо, но не могу вспомнить, где я тебя видела», на что Кир смущенно ответил: «Меня зовут Кир, но я тебя не знаю». «Меня - Айра, вот и познакомились!», - ответила девочка и еще раз улыбнулась, чувствуя, что между ними зарождается что-то очень хорошее, скорее всего, крепкая дружба. Оказалось, в школе и правда можно найти друга, как и обещал врач, выписывавший ее из больницы.